Редактор
На вопросы Информационно-аналитического портала «Novayaepoxa.Com Новая Эпоха» отвечает известный украинский режиссер Дарья Онищенко:
— Дарья, давайте немного поговорим о состоянии киноиндустрии в Украине при СССР и постсоветского периода… что изменилось в этой сфере, в хорошем и плохом смысле?
— Мне кажется, развитие киноиндустрии в Украине в постперестроечный период, можно разделить на два этапа. С момента провозглашения независимости в 1991м году, до начала революции на Майдане. И начиная с 2014го года до теперешнего времени. К сожалению до 2014-го года наша киноиндустрия была слишком тесно связана с российской. “К сожалению”, потому что в этой связи не было равных партнерских отношений, а наблюдалась, как и во многих других сферах российская экспансия. Наши продюсерские компании работали на российский рынок. Мы производили преимущественно русскоязычный контент, нас использовали как сырье для дешевого производства – наших актеров, массовку, локации и так далее. Редкие звезды нашего кино уезжали работать в Россию, просто потому что там больше платили. В этом была определенно и наша вина – мы слишком пассивно воспринимали происходящее и соглашались с ним. Революция 2014-го года полностью изменила мировоззрение многих из нас. Мы прошли своего рода переоценку ценностей и осознали, что нам необходимо срочно возрождать собственную культуру и бороться за нее. Украинское кино заново стало развиваться именно после Майдана.
Я сняла свой первый дебютный фильм, картину «Истальгия», в 2013-м году. Это была ко-продукция между Украиной, Германией и Сербией — первая в Украине ко-продукция снятая в соответствии с нормами Европейской Ко-Продукционной Конвенции. Это была очень непростая задача – приспособить старые неуклюжие советские законы, прописанные в статутах нашего Кинофонда к европейским нормам. Тогда наш фильм был прецедентом. Мне многие говорили на кинофестивалях, что ничего не знают об украинском кинематографе. Мы прокладывали дорогу, но это было очень сложно, потому что государство нас практически не поддерживало. После Революции Достоинства нам наконец удалось многое поменять. Мы вошли в «Креативную Европу». В этом году Украина наконец получила возможность стать членом «Евроимажа». Членство в этих организациях дает нам возможность получать финансирование от европейских стран, а наши кинематографисты могут обмениваться опытом с европейскими коллегами и создавать интересные ко-продукционные проекты. За последние годы произошел действительно настоящий прорыв в украинском кинематографе.
О нашем кино заговорили на всех международных кинофестивалях. Это на самом деле процесс, который наблюдается часто после революций или в период военных конфликтов. Во времена войны в Югославии многие хорватские и сербские фильмы получали награды на международных кинофестивалях. Такой же период был и в Грузии. С одной стороны кинофильмы, рассказывающие об актуальных политических конфликтах – интересуют публику, с другой стороны каждая война и революция является толчком для творчества, объединяет художников в борьбе за свои идеалы.
Многие известные кинематографисты советского периода были родом из Украины или снимали в Украине, но об этом до сих пор редко говорится. Олександр Довженко, Дзига Вертов – это имена мирового масштаба. Я изучала их фильмы и творчество в Мюнхенской Академии Киноискусства…и там Довженко называли русским режиссером. Это обидно и несправедливо. И таких примеров много среди художников. Я сейчас пишу сценарий о жизни и творчестве Казимира Малевича. Это большой исторический проект, над которым мы работаем с украинскими и российскими экспертами искусствоведами. Я построила историю на конфликте Малевича с известным конструктивистом Владимиром Татлиным. Интересно, что они оба провели свое детство в Украине, сформировались как художники благодаря украинской культуре, говорили на украинском языке. Татлин играл на бандуре и пел украинские песни. Малевич отражал в своих работах трагедию Голодомора в Украине. Но до сих пор в большинстве мировых изданий, в музеях и регистрах, они оба указываются сугубо как русские художники. Это желание поиметь все и сразу всегда было свойственно советскому режиму и продолжало далее иметь место в 19990-е и 2000-е годы. Я помню, как десять лет назад у нас в Украине не было нормальной украинской озвучки. Актеры не умели толком говорить на украинском языке, потому что работали преимущественно для российского рынка. Сейчас ситуация кардинально изменилась. У нас в Украине есть очень много талантливых молодых актеров. Снимается все больше ко-продукций с европейскими странами. Мы участвуем во всех международных кинопрограммах, представляем фильмы на кинорынках и кинофестивалях, получаем призы.
— Расскажите о вашем последнем фильме «Забытые», который рассказывает историю учителя украинского языка, вынужденного остаться в оккупированном Луганске. Чья это была идея и кто финансировал данный проект?
— Мой новый фильм – это украинско-швейцарская ко-продукция. Фильм финансировался преимущественно Министерством Культуры Украины. Швейцария выступила в этом проекте миноритарной стороной. Фильм рассказывает историю молодой учительницы украинского языка, которая из за семейных обстоятельств вынуждена оставаться на оккупированной территории в Луганске. Это психологическая драма, в которой определенно есть и политический контекст. Фильм называется „Забытые“, потому что именно так ощущают себя проукраински настроенные люди, которые вынуждены оставаться на подконтрольных сепаратистам территориях. Эти люди залог того, что когда нибудь нам удастся вернуть себе Восток Украины и Крым. Мы не имеем морального права про них забывать и обязаны бороться за каждого из этих людей. Также в фильме показана судьба беженцев с Востока Украины, людей, которые бросили все и переехали в Киев, но оказались никому не нужными. Ощущение забытости есть и у них. Государство слишком мало делает для того, чтобы интегрировать переселенцев, помочь им осуществить новый старт в жизни. Идея создания фильма появилась у меня после того, как я прочла историю одного школьника из Луганска, который не побоялся и вывесил в оккупированном городе украинский флаг. Мальчик был конечно же тут же арестован. Также образ учительницы построен на реальной фигуре. Многие учителя украинского языка были вынуждены проходить курсы переквалификации, их унижали и дискриминировали.
Наверняка, это продолжается и сейчас. На подконтрольных сепаратистам территориях уничтожаются все признаки украинской культуры, сжигаются украинские книги, и так далее. Это похоже на сталинские времена, но ведь в России сейчас так модно снова вспоминать одного из самых жестоких диктаторов 20-го столетия. Этот культ Сталина в российском сознании будет оставаться до тех пор, пока российское общество не начнет осознанную переработку ошибок прошлого. Например, Германия, явный пример того, как необходимо перерабатывать ошибки своей истории. Сталин, убивший не менее человек, нежели Гитлер до сих пор остается для многих русских людей – историческим героем. Детям в школах дают в руки оружие, воспитывая в них патриотизм. Сердце обливается кровью, когда видишь, что твой “сосед” живет средневековыми понятиями. Пока русские люди не начнут открыто смотреть правде в глаза – а начать это нужно именно с переоценки собственной истории, с признания ошибок прошлого и наказания виновных, даже если посмертно, ничего не поменяется. Фильм «Забытые» уже получил несколько призов и побывал на международных кинофестивалях, а вот украинская премьера у нас сейчас под большим знаком вопроса в связи с пандемией. Мы ждем и надеемся, что вскоре фильм сможет увидеть украинская публика.
За год до Майдана я показывала свой фильм «Истальгию» на кинофестивале Дух Огня в России и получила даже приз от российской гильдии кинокритиков. Интересно, пригласят ли они меня в этот раз, с таким довольно провокационным фильмом. Для меня было бы очень важно, чтобы этот фильм увидели и в России. Хочется верить,что там все еще есть много умных и думающих людей. Точка невозврата в России лично для меня – это был момент убийства Бориса Немцова. После этого я поняла, что Путин будет идти до конца и никогда не откажется от своих имперских амбиций, а российское общество будет проглатывать все. Но все равно есть и там люди, за мнения которых нужно бороться. Это и есть та самая информационная война, которая в современном мире стала важнее других войн. Война за мозги. И тут мы, кинематографисты, в силе внести свой вклад. При этом каждый кинематографист должен осознавать свою ответственность – мы играем с чувствами людей и с их сознанием. Мы должны четко понимать, какие истории мы рассказываем зрителю. Мы не имеем морального права стать частью пропаганды, не важно с какой стороны.
— На фоне военной агрессии и беспрецедентной информационно-гибридной войны со стороны России развитие национальной киноиндустрии было бы самым большим вкладом в будущие победы Украины. Москва тратит огромные суммы на телепроекты, пропагандистские документальные фильмы и сериалы, и вся это пропаганда направлена против Украины и рассчитана на подрыв основы украинской государственности. Что делает украинское правительство или должно делать, чтобы предотвратить информационное давление со стороны России?
— Противостоять российской пропаганде очень сложно и я с Вами согласна, Украина слишком мало для этого делает. Особенно нынешняя политика Президента Зеленского вызывает в этом ключе много вопросов. Противостоять российской пропаганде с помощью кино – эффективный и действенный способ. Я в этом убедилась после премьеры своего нового фильма в Польше и в Швейцарии. Иностранная публика очень мало знает о событиях в Украине. После показов всегда подходят люди, которые говорят, что наконец смогли хоть что-то узнать о жизни простых людей на востоке Украины. Моя основная цель была рассказать историю простых людей, не обслуживать ту или иную власть. Конечно, я украинский режиссер и мое сердце очень болит за судьбу моей страны. Но если мы не замечаем ошибок собственного ребенка, мы в итоге вредим ему. Так же и с патриотизмом. В моем фильме показано, как сложно приходится тем украинцам, которые решили с Востока перебраться в Киев и пытаются, как беженцы, наладить свою жизнь в столице. Я знаю много таких людей. Мой фильм основан на длительных интервью с участниками событий. Я сама несколько раз ездила в зону конфликта в сопровождении немецких телевизионных групп, брала интервью у наших военных и волонтеров, у переселенцев, и даже у сепаратистов. Я презираю предателей. Люди, которые предали свою родину, для меня – предатели. Но даже у них есть свои причины, по которым они свято верят в этот идиотский «русский мир» – идея построенная на дешевой ностальгии по советскому прошлому. Молодое поколение должно жить будущим. Но к сожалению на востоке Украины большое кол-во молодых людей не нашли себя в современном мире и стали жертвами российской пропаганды. Кино не должно обслуживать пропаганду. Эта идея марксизма «опиум для народа» все еще актуальна для российского общества, но не для украинского. Нам необходимо быть аккуратными – патриотизм очень опасное слово – кино не должно быть патриотическим, оно должно быть свободным и актуальным, глубоким и смелым. Мы, художники, не должны ставить себе задачей воспитание молодежи, формирование патриотического духа – это все советские и устаревшие термины. Кино в Европе – отображает актуальные политические и социальные проблемы общества, поднимает важные темы, дискурсы, повествует и развлекает. А вот учить – это не функция кинематографистов. Мы можем заставить думать. Но, как по мне еще важнее – дать возможность почувствовать. Для меня кино – это возможность ощущать время, чувства, мысли, моменты.
— Руководство Украины осознает важность роли национального кино в укреплении устоев государственности?
— В период президентства Петра Порошенко в Украине делалось для культуры очень много всего. Я смело могу назвать это время периодом расцвета нашего кинопроизводства. Мы чувствовали поддержку государства. Наше Министерство Культуры, когда во главе находился Евгений Нищук, вело открытый диалог с деятелями искусства и мы вместе искали решения для развития нашего культурного пространства. Кинофонд под управлением Филиппа Ильенко сделал прорыв в украинском кинематографе. О нашем Кинофонде узнали европейские партнеры, появились сильные ко-продукционные проекты. Сейчас на все должности пришли новые люди и мы ждем, как они проявят себя в работе. С начала года мы наблюдаем за постоянным затягиванием решений и сокращением бюджетов. И то, и другое объясняют ситуацией с пандемией, но это уже скорее похоже на отговорки. Отсутствие профессионального менеджмента это большая проблема во многих структурах украинской власти. Людям свойственно верить харизме политиков, их обаянию и умению выступать перед камерой, а не оценивать их профессиональную компетентность. Меня очень пугают последние сокращения бюджетов на культуру, принятые украинским правительством в последние месяцы. Эти сокращения коснулись всех культурных институций и вызвали большие протесты в культурном сообществе. Мы проводили уже в период карантина зум-демонстрации, на которые из них собирались онлайн тысячи представителей кинематографии и других сфер искусства. Кое-что удалось отстоять благодаря вмешательству общественности и открытым заявлениям лидеров мнений. Развитие культуры – это залог мира, залог развития гражданского общества и залог развития демократии. Не на этом нужно экономить бюджетные средства.
— Сколько бы не хотели это признавать в Киеве, но побочный эффект есть, порой даже Кремлю удалось убедить ряд европейских политиков в «никчемности» Украины для Запада. Создается такое впечатление, что у правительства Украины нет четкой стратегии и готовой концепции для борьбы с российской пропагандой. Вас устраивает работа наиболее крупных украинских медиаресурсов — телекомпаний их продюсерских центров и киностудий?
— В последние годы украинский зритель начал ходить в кино на украинские фильмы, начал интересоваться украинской киноиндустрией. Успешные примеры есть уже и среди телесериалов. „Поймать Кайдаша“ – новый прорыв на мой взгляд в нашем теле бизнесе. У нас появилось много профессионалов, но все еще не достаточно денег вкладывается в образование. Студентам не финансируют их выпускные и курсовые работы. Система построена так, что короткометражные фильмы необходимо подавать на конкурс в кинофонд. Хотя априори у студентов должен быть шанс снять свои первые короткометражки во время учебы, а у нас большие продюсерские компании зарабатывают на студенческом кино. В целом система госфинансирования оставляет желать лучшего, но за последние годы было создано огромное кол-во новых интересных фильмов. Мы одерживали победы на известных кинофестивалях, стали привлекательной площадкой для съемок для наших европейских партнеров.
— Лично я знаком с докладами и анализами многих украинских мозговых центров и компетентных аналитиков, которые являются готовыми сценариями для экранизации, но, к сожалению, ничего не делается в этом направлении. Что можете сказать по этому поводу?
— Я тоже знаю некоторых аналитиков, которые пишут и издают книги о событиях в Украине. Наверняка, на основе этого можно сделать интересные проекты. Я сейчас работаю над концепцией сериала для продюсерской компании Фор-Пост. Это проект основанный на реальных событиях, в начале 1990-х, когда секретные службы многих стран пытались выйти на производителей сырья для экстази, а им в итоге оказался маленький заброшенный завод химреактивов в Украине. Используя в основе сюжета уже снятый документальный фильм, мы попытались вместе с авторами идеи передать колорит того времени и построить реалистичную увлекательную историю для массового зрителя. Политические события подкидывают очень много идей для сценариев, но путь от идеи до конкретного кинопроекта очень длинный. Поэтому не все идеи воплощаются на экране.
— Евроинтеграция — это приоритет внешней политики украинского государства, ради чего украинскому народу пришлось пожертвовать многим, почти 10% своей территории, плюс страна потеряла самые доходные регионы и заработала сотни тысяч беженцев и горячую линию на Донбассе, где с момента вторжения российской армии в этот регион продолжаются боестолкновения ВСУ с сепаратистами и российскими наемниками, почти каждый день есть жертвы. Экранизация событий на Донбассе и в Крыму может принести и неплохой доход создателям этих телекартин. Что делают для освещения таких фундаментальных проблем Украины европейские структуры?
— По поводу дохода для создателей – фильмы о войне не приносят доходов. Освещая события на Донбассе мы делаем свой вклад в урегулирование конфликта и пытаемся привлечь внимание европейской общественности к российской агрессии против Украины. Европа сейчас утратила интерес к событиям на востоке Украины. Это очень опасно и для Европы тоже. Мне часто кажется, что европейские политики недооценивают угрозу исходящую от режима Владимира Путина. Пока война в Украине будет продолжаться, Европа не может быть спокойна за свою собственную судьбу. Мы пытаемся с помощью фильмов доносить правду об этой войне до европейского зрителя. Мой фильм сейчас выйдет на швейцарском телевидении, до этого его уже показывали в Польше, Швейцарии и в Австрии на кинофестивалях, мы также были приглашены на кинофестиваль в Стамбул, в конкурсную программу “Фильмы о Защите Прав Человека”. Но к сожалению из за пандемии премьера в Турции откладывается.
— Один из важных моментов в кино — это экранизация героических подвигов настоящих патриотов для воспитания молодежи в военно-патриотическом духе, что очень важно с точки зрения формирования единого гражданского общества, которое в самые трудные для страны моменты объединяется вокруг национальной идеи и защищает независимость своего национального государства. Есть ли такие примеры среди снятых в Украине фильмов за последние годы?
— За последние годы было снято несколько сильных картин, которые повествуют о событиях на востоке Украины. Фильм Додому, режиссера Наримана Алиева, который шел на Каннском Фестивале, фильм Атлантида, режиссера Валентина Васяновича, получивший приз в Венеции. Мой фильм „Забытые“, получивший Особый Приз Жюри Варшавского Международного Кинофестиваля. Все эти картины говорят о наболевшем. Я старалась обратить внимание международной общественности на проблему украинцев, которые вынуждены оставаться на оккупированных территориях. Мой фильм основан частично на реальных событиях. Я пыталась показать, как сильно русская пропаганда зомбирует и провоцирует агрессию. Я не преувеличивала, работала в очень реалистичной эстетике с целью – показать правду, отойти от всех фейк ньюз. Я , как режиссер обязана оторваться от всех клише и медиа фокусов – моя задача передать переживания простых людей. Потому что в итоге кино – это история одного человека, героя фильма. Мой фильм о тех, кто остался на оккупированных территориях, но любит Украину, украинскую культуру, украинский язык. Наш язык многого натерпелся. Все периоды репрессий при советском режиме всегда объявляли врагом украинский язык. Наших писателей расстреливали, интеллигенцию практически полностью уничтожили. Это огромное счастье, что сейчас после Майдана молодое поколение украинцев сново осознанно заговорило на украинском языке. Я сама перешла на украинский язык в быту и в работе как раз во время Майдана. Сейчас мне это кажется уже совершенно естественным.
За последние годы в Украине наконец сформировалось гражданское общество. Я это очень ощущаю среди нашей группы кино профессионалов. На днях, к примеру, прошли обыски в нашем Национальном центре Александра Довженко. Организация с начала года не получила государственного финансирования и сейчас находится под угрозой исчезновения. Обыски СБУ в грубой форме напоминают знакомые всем репрессии советских времен. Это вызвало шок у всех киношников. И надо отдать должное, в такие моменты мы все сразу объединяемся, начинаем писать и трубить во все трубы. Мы сейчас очень чувствительны к любому нарушению наших прав и свобод. Мы , я имею ввиду осознанное молодое поколение, которое прошло Майдан и осознало необходимость противостоять российской пропаганде. Война, как бы это не было грустно, сплотила нас как один народ и как нацию. Мы осознали, что значит быть украинцем, не зависимо от того, где мы находимся. Диаспора, переселенцы, все стали одним целым. Украина сделала очень мощный рывок в формировании своего самосознания. Это отразится на следующих поколениях. Я уверена, что дороги назад к тем отношениям с Россией, которые были до Майдана – уже нет.
Беседовал: Кавказ Омаров
www.novayaepoxa.com
