Эльдар Гаджиев: «Я всегда стараюсь создавать оригинальные многосюжетные композиции» — ИНТЕРВЬЮ
Информационно-аналитическая онлайн газета «Новая Эпоха» представляет вниманию своих читателей интервью с талантливым азербайджанским художником-ковроделом, членом Общественного объединения «Азербайджанский ковер» и Союза художников Азербайджана Эльдаром Гаджиевым.
Во время нашей беседе респондент рассказал о своих корнях, семье и предках, когда он стал заниматься творчеством, почему сделал выбор именно в пользу ковра, раскрыл особенности своей творческой деятельности, перечислил наиболее значимые выставки, в которых принимал участие, и поделился планами на будущее.
— Эльдар муаллим, давайте начнем нашу беседу с Вашей семьи. Если я не ошибаюсь, Ваши родители родом из Шуши…
— Да, Рустам, совершенно верно. Мои предки родом из Шуши. Папа Расим Гаджиев, известный азербайджанский врач-дерматолог, профессор родился в селе Малбейли Шушинского района, где ткется один из самых красивых ковров с одноименным названием. Со временем он переехал в Агдам, затем учился в Москве, а впоследствии стал жить в Баку, где я и родился в 1962-ом году. Практически все мои родственники со стороны папы и мамы связаны с медициной. У нас почти все врачи.
Не могу не отметить, что мой прадед с маминой стороны Гасым-бей Бехбутов родом из самой Шуши и считался одним из уважаемых людей города, где у него находилось большое имение. Во время поездки в Шушу на музыкальный фестиваль «Харыбюльбюль», организованный Фондом Гейдара Алиева, мне было очень приятно вновь увидеть край своих предков, который у меня сохранился лишь в воспоминаниях детства. Спасибо большое неутомимому исследователю истории этого древнего края, редактору газеты «Шуша», журналисту-публицисту Васифу Гулиеву, который занимается изучением истории Шуши и всего Карабаха в целом почти полвека. Именно он и показал мне земельные владения моего прадеда. Это было здорово! Мне сложно описать словами эмоции, пережитые в тот момент! На глазах были слезы радости…
— Несмотря на то, что Вы родились и выросли в семье медиков, Вы избрали для себя совершенно другой путь, выбрав искусство. Почему?
— Возможно, здесь дали о себе знать мои корни (улыбается). Дело в том, что Шуша, отличающаяся особым национальным стилем зодчества, являющаяся ценным памятником средневекового градостроительного искусства, известна историческими личностями, которые она подарила миру в области культуры, литературы и искусства. Удивительно красивый уголок Карабаха — Шуша, считающаяся колыбелью азербайджанского мугама, навеки останется храмом азербайджанской культуры. Несмотря на то, что мои предки и родители занимались медициной, они очень любили искусство. Поэтому тяга к творчеству стала проявляться у меня уже в детстве.
Заниматься рисованием и развивать свои творческие способности я начал с тринадцати лет у Народного художника Азербайджана, замечательного человека и педагога Надира Абдурахманова. Мой отец и Надир муаллим были хорошими приятелями. Родители, видя мой интерес к искусству, всегда меня поддерживали и старались развивать во мне творческое начало. Таким образом, я стал посещать мастерскую Надира муаллима в Доме художников. Проверив мои способности, Мастер решил со мной заниматься.
Признаюсь, я получал большое удовольствие от самого процесса. Надир муаллим обучал меня академическому рисунку, правилам построения композиции, правильному смешиванию красок и многому другому. Занятие с этим корифеем азербайджанского изобразительного искусства стало для меня большой школой.
— Каким сюжетам Вы отдавали предпочтение в то время, ведь уже тогда Ваша страсть к лошадям стала проявлять себя?
— Я старался выбирать разные сюжеты, но тема лошадей у меня всегда стояла особняком. Примечательно, что любовь к этим благородным, умным и грациозным животным у меня зародилась в детстве. Помню, как я мог часами и днями напролет рисовать этих удивительных созданий. Мне настолько нравились лошади, что я просил родителей купить мне коня, чтобы держать его у нас на даче (смеется). Не знаю почему, но свою любовь к лошадям я перенес сквозь года и до сих пор использую образы коней, в частности Карабахских скакунов, в своих произведениях. Возможно именно карабахские корни обуславливают мою любовь к лошадям и, конечно, к карабахским коврам.
— Несмотря на занятие живописью, Вы решили стать художником-ковроделом. Почему?
— Учась в школе, я стал задумываться, как и где мне продолжить свой путь. Но, учитывая тот факт, что искусство к тому моменту стало неотъемлемой частью моей жизни, выбор в его пользу был очевидным. Однако здесь встал другой вопрос – живопись или ковроделие. Выбор был непростым, но перевес в пользу ковра оказался более существенным. Дело в том, что меня всегда интересовали орнаменты и узоры, символы и знаки, поэтому ковер оказался ближе моему сердцу. Таким образом, после окончания 20-ой школы в 1979-ом году я поступил в Институт искусств (Азербайджанский государственный университет культуры и искусств (АГУКИ) на факультет «Ковер и художественное ткачество» по специальности «художник-ковродел».
— Для студента очень важно попасть в руки хороших педагогов. Кто Вам преподавал?
— Несомненно! Мне в этом плане повезло, ведь мне преподавали такие Личности, как Лятиф Керимов — мастер коврового искусства, выдающийся ученый и ковроткач, основоположник науки о ковроделии, педагог, автор фундаментального труда «Азербайджанский ковер», инициатор создания Азербайджанского национального музея ковра, созданного в 1967 году. Другим моим педагогом стала член ученого совета Азербайджанского национального музея ковра, руководитель отдела архитектуры и искусства Кавказской Албании НИИ архитектуры и искусства НАНА, доктор искусствоведения, профессор, заслуженный деятель искусств АР Кюбра Алиева — один из лучших знатоков азербайджанского ковра не только в нашей стране, но за ее пределами. Технологию ковроткачества нам преподавал Джафар Муджери, а гобелен – Фарида ханум. Одним словом, у нас был сильный педагогический состав, у которого мы многому научились.
Мы скрупулезно изучали орнаменты, их правильную постановку, как грамотно создавать композицию, делать компоновку и многое другое. Мы штудировали все тома фундаментального труда Лятифа Керимова, написанные им на основе многолетних исследований. Эти книги стали для нас настольными. Автор давал расшифровку огромному количеству разновидностей и элементов ковровых орнаментов, точную классификацию и характеристику азербайджанских ковров, доказывал принадлежность Азербайджану многих ковров персидской и кавказской группы, получивших мировую славу, и многое другое. Мы впитывали эти знания как губка, стараясь получить максимум информации, связанной с ковроделием и особенностью азербайджанских ковров, описанием их узоров, школами ковроткачества и т.д. Мы изучали особенности ковров, присущих разным регионам Азербайджана, например, какая бывает плотность ковра, какие используются краски и многое другое. Например, владение информацией о том, в каких годах использовались те или иные краски, а также появление химических красителей, позволяет определить примерный возраст произведения. Знание технологии очень помогает в подобных вопросах.
Полученная информация позволила мне сформировать крепкую базу, которая помогает мне в творчестве на протяжении всей жизни. Мы ткали ковры, делали портреты известных людей, использовали разные сюжеты, создавая авторские работы. Одним словом, студенческие годы прошли насыщенно и продуктивно.
— Расскажите про Вашу дипломную работу…
— В своей авторской работе я создал композицию из орнаментов «Хатаи», которые у меня достаточно хорошо получались. Ковер понравился настолько, что впоследствии оказался в частной коллекции за рубежом.
— Как складывалась Ваша деятельность после окончания ВУЗа?
— После окончания института я продолжил заниматься творчеством. Некоторое время не жил в Азербайджане, но затем вернулся на Родину и стал усиленно работать по коврам, восстанавливал свои ковровые композиции, по большей части занимаясь миниатюрами.
— Расскажите про особенности сюжетных композиций Ваших ковров…
— Особенность моих ковров – это органическое сочетание ковроделия и миниатюрной живописи. Если говорить о сюжетной линии, то в своих работах я стараюсь показать разнообразие карабахских ковров, орнаментов и сюжетов, создавая оригинальные композиции, используя интересную подачу, например, большой ковер служит общим фоном, на котором могут располагаться карабахские скакуны, спины которых покрывают известные ковры этой школы, но меньшего размера. Порой сам конь может быть сделан из орнаментов карабахского ковра. Поэтому в одну композицию иногда входит сразу несколько разных по размеру ковров, по которым можно изучать Карабахскую школу. Другой сюжет – это использование нескольких ковров, каждый из которых представляет ковровую школу одного из регионов Азербайджана, ведь у нас много ярких школ, причем каждая имеет свои уникальные особенности и отличия, делающие ее узнаваемой. В этом случае элементы сюжета распределяются по зонам, например, Гянджа, Губа, Ширван, Газах, Товуз и т.д.
Я всегда стараюсь создавать оригинальные многосюжетные композиции с использованием яркой цветовой палитры и широкого спектра элементов/орнаментов. Чем больше идей, тем богаче получается ковер. Ковры – это своеобразная летопись времени, отражение жизнедеятельности общества, культуры, обычаев и традиций народа, исторических событий и т.д. Это огромное количество информации, которая шифруется и трансформируется в специальные знаки и узоры, каждый из которых имеет свое объяснение и предназначение. Одним словом, каждый элемент композиции поддерживает ее целостность и дополняет общую картину. Здесь нет ничего лишнего, важно каждое звено, каждая деталь, каждый элемент. Использование оригинальных орнаментов и яркой цветовой палитры позволяет сделать ковер более выразительным и подчеркнуть моменты, на которые автор хочет обратить внимание зрителя. Всё вышеперечисленное позволяет вложить в работу определенный набор информации, который будет «разгадывать» зритель и чем более подготовленным он окажется, тем интереснее ему будет читать послание, вложенное ковроделом в свое произведение. Ну, конечно, во всем необходимо соблюдать меру и следует избегать чрезмерной перегруженности композиции.
— Какие темы Вы затрагиваете в своем творчестве?
— Мое творчество охватывает широкий спектр тем с использованием разных сюжетов и композиций. Среди ковров, посвященных религиозной тематике, можно перечислить следующие работы: «Вознесение пророка Мухаммеда», «Жизнь и чудеса пророка Моисея», «Рождение и жизнь Иисуса» и многие другие. Эти произведения наглядно демонстрируют мультикультурализм и толерантность, присущие азербайджанскому народу. Другая тема связана с литературой, например, творчество гениального Низами и его сокровищница «Хамсе», ставшая для меня источником вдохновения, ведь из нее можно черпать множество идей и сюжетов, которые никогда не заканчиваются. Я посвятил работу «Хамсе», представив на одном ковре сцены из всех пяти произведений, входящих в нее, а также создал ковер для каждой отдельной поэмы Низами: «Сокровищница тайн», «Хосров и Ширин», «Семь красавиц», «Искандернаме» и «Лейли и Меджнун».
Как вы знаете, этот год объявлен в Азербайджане «Годом Низами Гянджеви» в связи с 880-летием азербайджанского поэта и мыслителя. В начале прошлого месяца в Азербайджанском национальном музее ковра состоялась церемония срезания со станка моего авторского ковра «Семь красавиц», который я передал музею. Эта работа будет участвовать на выставке в России.
Помимо Низами, обращаюсь к творчеству Мехсети Гянджеви, Омара Хайяма и др. Конечно, затрагиваю историческую, национальную и тему Карабаха, о которой я рассказывал выше. Одним словом, тем и сюжетов очень много.
— Расскажите про цветовую гамму, используемую в Ваших коврах…
— В больших работах используется примерно 60-70 тонов красок, позволяющих придать ковру уникальную цветовую палитру. В коврах меньшего размера — 35-40 тонов. Это позволяет сделать произведение более насыщенным и ярким. К тому же, использование шелка и шерсти делает ковер более эффектным, что обуславливается особенностями этих материалов. Например, шелк более мягкий, он играет на свету, блестит и переливается. Шерсть же более твердая и фактурная. Сочетание этих двух материалов в одном ковре позволяет получить очень интересный симбиоз. Поэтому в моем творчестве представлены шелковые и шерстяные ковры, а также комбинированные работы.
— Сколько времени уходит на создание одного ковра и какие основные этапы проходит работа?
— Всё начинается с идеи, после появления которой я готовлю эскиз, подбираю нужные тона и материал. Затем к работе приступают ткачихи. Продолжительность создания работы зависит от сложности сюжета и размеров ковра — чем замысловатее сюжетная композиция и габаритнее работа, тем больше времени уходит на ее создание. Ковер, размером 2.5-3 квадрата, в среднем занимает 3-4 месяца. Если говорить о композиции, то, например, наличие портрета замедляет работу, ведь лицо обладает характерными чертами, которые требуют большего времени, чем узоры и орнаменты. К слову, ковер, посвященный Низами и представленный на моей персональной выставке в мае 2019-го года, ткался больше года.
— Расскажите про Вашу серию, посвященную Карабаху.
— Моя крайняя серия посвящена теме Карабаха, карабахским коврам, карабахским скакунам, считающимся нашим национальным достоянием. В композицию ковров этой серии входят кони, на которых изображены карабахские ковры, а также работы, композиция которых сочетает в себе несколько ковров, орнаменты данной школы, карта с изображением культурно-исторических и архитектурных памятников Карабаха и прилегающих к нему регионов и многое другое.
Хотелось бы представить эти работы на своей персональной выставке и посвятить ее родному Карабаху и исторической Победе, одержанной доблестной азербайджанской армией под руководством Верховного главнокомандующего, Президента Азербайджана Ильхама Алиева в ходе 44-дневной Второй Карабахской войны. Эта справедливая Победа Азербайджана стала для нас глотком свежего воздуха и придала дополнительный импульс для творчества. Сегодня хочется творить с двойным усердием и создавать работы, посвященные родному краю, чтобы внести свою лепту в процветание богатой культуры Карабаха.
Отмечу, что многие мои работы по Карабаху определенного размера заключены в рамы. В этом случае они смотрятся как картины и выглядят достаточно эффектно. Если же работа более габаритная, то я не обрамляю ее и оставляю как ковер.
— Со временем параллельно с коврами, Вы стали заниматься живописью. Почему?
— Спустя какое-то время я начал заниматься декоративной живописью с использованием акриловых красок. Мне хотелось, чтобы она больше отражала национальные обычаи, традиции, красоту нашей природы, колорит азербайджанского народа и его богатую культуру. Поэтому мои картины посвящены национальной тематике. Отмечу, что даже в живописи я использую элементы национальных костюмов, присущих разным регионам нашей страны, а также ковры, украшения, сюжеты, посвященные нашим праздникам, и многое другое. Всегда стараюсь придерживаться этой темы, чтобы в сюжетах картин чувствовалась национальная принадлежность автора.
Ввиду использования стиля миниатюры, лица моих героев и героинь зачастую не характерны, они достаточно нейтральны. Это сделано специально, чтобы направить внимание зрителя не на них, а на их вид деятельности, одежду, включая уникальный азербайджанский платок келагаи и другие самобытные элементы нашего национального костюма, ювелирные украшения (сережки, подвески, пояса и т.д.), медную и керамическую посуду ручной работы, национальные музыкальные инструменты (тар, кяманча и гавал), сочные азербайджанские фрукты, отличающиеся потрясающей цветовой гаммой, верблюды, груженные ценной поклажей, ведь Азербайджан в прошлом был незаменимой частью Великого Шелкового пути, караваны которого проходили через территорию нашей страны, а также стараюсь передать атмосферу национальных праздников и прочее. Одним словом, здесь азербайджанская культура предстаёт во всей свой красоте, раскрываясь в бесчисленном множестве сюжетов.
— На Ваш взгляд, в чем важность выставки для художника и расскажите про наиболее значимые вернисажи, в которых Вам довелось принять участие?
— Для каждого творческого человека выставка – это своеобразный отчет определенного отрезка его деятельности, завершив который, он продолжает двигаться дальше. Достигнув определенного этапа мне хочется представить общественности результаты моих трудов. Так и рождаются выставки. К тому же, вернисажи могут быть приурочены к юбилеям выдающихся личностей или памятным датам.
Мои работы, в которых я всегда стараюсь отразить богатство азербайджанской культуры, хранятся в музеях и частных коллекциях, а также экспонировались на коллективных выставках как в Азербайджане, так и за рубежом. Например, выставка, посвященная жизни и творчеству гениального азербайджанского поэта и мыслителя Низами Гянджеви, прошедшая в парижском Музее писем и рукописей и организованная Фондом Гейдара Алиева при поддержке посольства Азербайджана во Франции 12 ноября 2013 года. В том же году (28 ноября 2013г) мои работы вошли в экспозицию выставки, посвященной 900-летнему юбилею выдающейся азербайджанской поэтессы Мехсети Гянджеви, обогатившей азербайджанскую литературу своими рубаи. Мероприятие было организовано Фондом Гейдара Алиева при поддержке посольства нашей страны во Франции в городе Реймс.
В декабре 2016-го года в выставочном салоне имени Ваджии Самедовой Союза художников Азербайджана прошла моя первая персональная выставка «Танец петель». В экспозицию вошли не только ковры (более 20-ти работ), но и картины.
В октябре 2018 года мои работы вошли в экспозицию международной выставки искусств Art Shopping в галерее Carrousel du Louvre музейного комплекса Лувр в Париже (Франция).
Далее последовала моя вторая персональная выставка «Gül çələngi», прошедшая в столичной художественной галерее «1969» в мае 2019-го года, на которой состоялась презентация эксклюзивного ковра «Мир Низами», посвященного творчеству Низами Гянджеви. В экспозицию вернисажа вошли ковры и декоративная живопись.
— Эльдар муаллим, большое Вам спасибо за интересную и содержательную беседу. Желаем Вам удачи, творческих успехов и новых персональных выставок.
— Благодарю за интерес к моему творчеству.
Рустам Гасымов