Редактор
Марина Ставнийчук – известный украинский государственный деятель, заслуженный юрист Украины, кандидат юридических наук. 8 лет была членом Центральной избирательной комиссии, а в самые бурные и драматичные времена 2004 года, когда в результате Оранжевой революции и под влиянием западной общественности результаты второго тура президентских выборов, в которых побеждал Виктор Янукович, были признаны не действительными и был назначен третий тур выборов, после чего к власти пришел Виктор Ющенко, она занимала должность заместителя председателя ЦИК. Это время она называет самым сложным в своей жизни. Работала а администрациях трех Президентов – Ющенка, Януковича и Порошенко. Член Венецианской комиссии с 2009 по 2014 год. Сейчас занимается общественной деятельностью и кто знает, может в скором будущем она возвратится в систему государственного управления, или в большую политику, по крайней мере, она в этом пока не признается.
Узнав, что это интервью будет опубликовано в азербайджанском издании, она с восхищением рассказала о своих эмоциях о пребывании в Баку.
«Начну с того, что мне очень приятно, что Вы, Ярина, работаете и рассказываете об Украине для Азербайджана. Это очень важно, что наши азербайджанские друзья узнают информацию о нашей стране с первых уст, а не с «фейковых» российских новостей. Я была в Баку несколько лет назад и испытала невероятные эмоции с первого момента, как только я увидела этот город. Это тепло, энергетика, красота этого города в моем сердце уже многие годы и мне все время хочется туда вернуться. И мне, как женщине, абсолютно видна женская рука вице-президента Мехрибан Алиевой, эмоциональность в подходе реставрации города, его обновлении, в его чистоте. Мы, украинцы, искренне рады за Азербайджан, что эта прекрасная страна развивается такими ошеломляющими темпами», — с восхищением рассказала она.
— Марина Ивановна, я хочу начать наш разговор с истории. Вы 8 лет работали в ЦИК, а в сложнейшее для Украины время, время, когда в Украине происходила Оранжевая революция, время проведения третьего тура выборов президента вы были заместителем председателя ЦИК. Расскажите, как это все было – ведь мы тогда были на Майдане и много чего не знаем, а Вы это все видели изнутри.
— 2004 год я считаю самым тяжелым годом в моей жизни. На эмоциональном уровне реально столкнулись две вещи в моем восприятии мира. С одной стороны, я искренне работала на реализацию своего дела, работала с регионами, людьми, а в результате действительно хорошей, добросовестной работы общая картина второго тура президентских выборов 2004 года оказалась плачевная. Результаты второго тура голосования были признаны не действительными, и страна была ввергнута в политико-правовой кризис.
— Вы лично видели фальсификации в протоколах, которые приходили с регионов?
— Я была одним из тех членов ЦИК, который давал возможность свериться со всеми протоколами представителям обеих штабов. На моем уровне по большому счету я фальсификации не видела. Ситуация сложилась тогда таким образом, что Верховный Суд принял политико-правовое решение и признал результаты второго тура не действительными, компромисс был найден в политико-правовом плане по перезагрузке состава избирательной комиссии, по дополнению избирательного законодательства. И тогда было принято решение признать второй тур не действительным.
— Как отнеслась команда Януковича к такому правовому решению?
— У них не было выбора. Янукович признал решение суда, в Украину съехалась вся мировая и европейская элита для урегулирования этого конфликта, шел огромный переговорный процесс, искали политико-правовой компромисс. И решение ВС стало отправной точкой для такого компромисса.
— Очевидно, что ВС принял такое решение в первую очередь под влиянием Оранжевой революции, когда в центре Киева практически месяц стояли миллионы людей, защищая правду и справедливость.
— Безусловно, именно тогда впервые за историю независимой Украины общественная позиция стала значимым, если не сказать, основополагающим фактором. С того момента люди почувствовали, что они могут влиять на власть в том случае, если она ведет себя не корректно, не правомерно, не в соответствии с представлением людей о справедливости
— Расскажите тогда свои эмоции, когда шли подсчеты результатов третьего тура президентских выборов и уже было понятно, побеждает Виктор Ющенко.
— В декабре 2004 года я была переизбрана в новый состав ЦИК в качестве заместителя ее председателя. Безусловно, нагрузка была намного больше, ответственности больше в разы. Моя работа была организована таким образом, что днем я работала, исполняя свои полномочия заместителя главы ЦИК, а ночью — все двадцать одну ночь третьего тура, я практически проводила в зале ВСУ.
— Марина Ивановна, я всегда удивлялась, как во время подсчета голосов, членам ЦИК удается держаться на ногах практически без сна и отдыха несколько недель подряд. В чем тайна? Раскройте секрет.
— Это огромное напряжение. Надо сказать, что хотя команда Януковича восприняла возможность повторного голосования в третьем туре, но это отнюдь не означало, что они это воспринимали как данность. Они боролись за каждую позицию в избирательном процессе. Янукович не имел намерения проигрывать. В том числе такая сложная позиция была и у членов ЦИК, которые представляли партию регионов. Я как заместитель главы ЦИК, которая в том числе отвечала за изготовление бюллетеней, наотрез отказалась изготовлять дополнительные бюллетени в большом количестве для Донбасса. Со стороны команды Януковича на протяжении 24-х дней избирательного процесса было подано около 20 исков в ВСУ, и мы их все до единого выиграли. Как бы не относились к самому факту существования третьего тура политики, правоведы, с точки зрения организации этого процесса он был организован, как по мне, идеально.
— Марина Ивановна, в цивилизованных странах результаты выборов, президентских или же парламентских известны уже на утро следующего дня. У нас же могут неделями считать. Почему?
— Очень правильное замечание. Нам еще тогда, в 2004 году было понятно, что нужно серьезно обновлять технологический процесс подсчета голосов. Мы четко понимали, что нам нужны новаторские технологии электронного голосования, транспарентности процесса. Сразу начали изучать опыт разных стран по формах электронного голосования. Но в 2007 году партия регионов поставила перед президентом Ющенком условие: ей не нравился состав ЦИК, которая не давала преференций для тех или иных политических сил, имела сбалансированный характер. В результате ЦИК без всяких политических оснований была переформатирована. Пятерка членов ЦИК, которые держали баланс и не были привязаны к тем или иным политическим силам были смещены с должностей. В 2007 году, когда президент Ющенко был намерен досрочно распустить парламент, я представляла ЦИК в Конституционном Суде и высказала свое профессиональное мнение по этому поводу, за что и поплатилась. Тем не менее, Виктор Андреевич и его команда, не оставив меня работать в ЦИК, нашли в себе силы, и пригласили работать в свою команду, в Секретариат Президента.
— Вернемся к дням сегодняшним. Следующий, 2019-й — это год выборов в Украине – президента весной, парламента осенью. ЦИК играет одну из ключевых ролей в этом процессе. Совсем недавно был избран новый состав ЦИК. Что можете сказать о его составе?
— Эта власть 4 года и 3 месяца не обновляла состав избирательной комиссии. Это страшно с точки зрения верховенства права. Никогда раньше в Украине такого не соблюдения законодательства, Конституции власть себе не позволяла. Этой власти было выгодно, чтобы зависимый от нее состав ЦИК оставался как можно дольше. Срок полномочий членов ЦИК — 7 лет. Когда в 2014 году проходили выборы президента, этот семилетний срок для большинства членов ЦИК заканчивался сразу после установления результатов, то есть 1 июня 2014 года. Но никто из нас тогда даже предположить не мог, что президент и парламент будут так грубо злоупотреблять своими правами. И сложилось так, что прежний состав ЦИК, в не легитимном своем проявлении провел еще парламентские выборы в 2014 году, довыборы в некоторых округах, этот же не легитимный состав проводил местные выборы в 2015 году. Зависимость и управляемость этой комиссии была главным аргументом, почему эту комиссию не увольняли.
— Значит ли это, что если результаты считала не легитимная ЦИК, то и результаты выборов можно признать не легитимными?
— Тут прямой зависимости нет, потому что основания признания выборов не действительными указаны в украинском законодательстве. Отдельной статьи о том, что если организация выборов проведена не легитимным ЦИК, а значит и выборы не действительны, нет. Но ключевой вопрос связан с тонкой материей в праве с демократической легитимностью с соблюдением всех правил и процедур, которые дают возможность людям доверять результатам выборов. Доверие – ключевая вещь в демократическом государстве. Этого доверия сейчас в украинском обществе нет. В сентябре одной из задач парламента было обновление ЦИК. Сейчас состав обновлен, новые члены комиссии приняли присягу и вступили на свои должности. Но перед этим опять состоялся сложный правовой казус, который дает основания снова говорить о нелегитимном порядке формирования ЦИК. Ведь тот компромисс, который должен был быть достигнут между президентом и парламентскими фракциями и группами по обновлению состава ЦИК не был достигнут на протяжении более 4 лет. И выходом из этой ситуации и парламент и президент посчитали только то, что нужно увеличить состав ЦИК и абсолютно не аргументированно, беспочвенно увеличить состав комиссии на 2 члена — с 15 до 17. Таким образом, президенту, его политической силе и его политическим партнерам достается в комиссии большинство, которое может обеспечить кворум. Еще до начала избирательно кампании задействован административный ресурс.
— С высоты своего опыта юриста-конституционалиста, объясните, неужели это правильно, что состав ЦИК формируется по квотному принципу?
— Квотный принцип закреплен не только в законодательстве ЦИК, это достаточно распространенная практика, особенно на постсоветском пространстве. Тут вопрос в другом. Даже пропорциональный принцип гипертрофирован теперешней властью, потому что пропорциональное представительство политических сил групп в парламенте не наблюдается. И это уже есть проблема.
— Вот, поэтому может нужно внести изменения в законодательство, чтобы членами ЦИК были люди, абсолютно не зависимые политически.
— Есть определенные критерии, которые помогают профессиональному формированию ЦИК. Во-первых, все члены комиссии должны иметь юридическое образование…
— Ну это же понятно…
— Знаете, каждый закон рассчитан на правовую культуру политика. Нельзя законом урегулировать то, что должно дополняться еще определенной политической сознательностью, политической культурой. Закон – основной регулятор общественных отношений, но в цивилизованном обществе политическая, электоральная культура, если мы говорим о выборах, имеет огромное значение. То, что сегодня мы видим абсолютный правовой цинизм и нигилизм в нашей власти, не может обеспечить восторжествование даже самого идеального закона.
— Хотелось бы, чтобы вы откровенно рассказали о жизни ЦИК изнутри во время избирательного процесса. Если президент, другие политические силы так бьются за «своих» членов ЦИК, значит, это не просто так. На уровне ЦИК выборы можно сфальсифицировать? И как это происходит?
— Если и есть фальсификации выборов, то они происходят в низовых избирательных комиссиях – в участковых, окружных, территориальных. На уровне ЦИК обрабатывается та информация, которая приходит оттуда.
— А на уровне ЦИК можно изменить результаты?
— На этом уровне изменить результаты уже не возможно. Почему борются за ЦИК? На протяжении всего избирательного процесса ЦИК имеет полномочия, которые инклюзивно влияют на прохождение самого избирательного процесса. Потому что можно закрыть или открыть глаза на те, или иные нарушения в ходе голосования и дать соответствующую оценку, либо не дать. Или, например, в обязанности комиссии входит регистрация или отказ в регистрации кандидата, усмотрение или не усмотрение нарушений предвыборной агитации, применение или не применение к тем или иным кандидатам или политическим силам санкций в ходе избирательного процесса вплоть до снятия с числа кандидатов. То есть, эти факторы тоже очень существенно влияют на результаты выборов.
— Марина Ивановна, Вам часто закидают как упрек тот факт, что Вы, абсолютно «проющенковский» человек, работали в Администрации Януковича. Как так случилось?
— После того, как Ющенко не был избран на второй срок и проиграл Януковичу, я ушла в отставку (на тот момент я была заместителем главы Секретариата ). Я считала для себя невозможным оставаться, хотя мне сразу же поступило предложение от Януковича работать в его администрации. Но через год сложилась сложная ситуация, когда в стране возник конституционный кризис в связи с решением Конституционного Суда от 30 сентября 2010 года. Тогда политическая форма правления была развернута на 180 градусов конкретно под Януковича и от парламентско-президентской вернулась в президентско-парламентскую форму правления. Янукович практически полностью «подмял» под себя всю власть в стране. В Украине сложился конституционный кризис, я в это время была членом Венецианской комиссии, мы очень серьезно анализировали ситуацию и Венецианской комиссией мне было предложено вместе с президентом Кравчуком сформировать новую Конституционную комиссию, чтобы помочь украинской власти вернуться в конституционное поле. Практически больше чем через год после моего ухода в отставку, не смотря на все мои критические позиции в отношении разных реформ, которые проводил Янукович, он опять предложил вернуться мне в его администрацию и работать над направлением, связанным с реформированием Конституции. Я приняла это предложение, и главным аргументом стал разговор с руководством Венецианской комиссии, которое попросило меня принять это предложение и работать над конституционными изменениями. В той команде я была чужой, «белой вороной». Но десятки моих предложений все-таки имели определенное влияние, в парламенте была создана рабочая группа из представителей как власти, так и оппозиции, благодаря в том числе и моей жесткой позиции как советника президента, как члена Венецианской комиссии. Правда, через мою позицию жесткую позицию меня в эту группу не включили (смеется — ред.).
— Поговорим о нынешнем избирательном законодательстве. С самого первого дня работы парламента восьмого созыва идут разговоры о необходимости изменения избирательной системы. Как известно, у нас сегодня смешанная система, то есть половина депутатов избираются в парламент по партийным спискам, половина – по мажоритарным округам. Время показало, да и мировое сообщество требует от нас перехода на демократичную пропорциональную избирательную систему с открытыми списками. Но поскольку в парламенте половина депутатов- мажоритарщиков – то кто же будет голосовать против себя? А как Вы считаете, какая наиболее оптимальная избирательная система для Украины?
— Украина за годы своей независимости прошла практически все виды избирательных систем, которые только возможны: и чистая мажоритарная, и чисто пропорциональная и смешанная с разными барьерами. Сегодняшняя смешанная избирательная система – это политический компромисс 2012 года между тогдашней властью Януковича и оппозицией. Я абсолютно осознанно утверждаю, что на сегодня политической воли на смену смешанной избирательной системы нет. Ни у кого. Ни у президента, ни у парламентских фракций. Все публично демонстрируют свою позицию по необходимости применения пропорциональной системы по открытым спискам. По моему мнению, это была бы приемлемая система для Украины. Но я уверена, что система не будет изменена. Сегодня мажоритарная составляющая выгодна для всех. Потому что по последней социологии кандидатов на президентских выборах, ни один из кандидатов не имеет преимущественного большинства. Партии тоже не имеют доверия в Украине. И поэтому каждая политическая сила рассчитывает на то, что она свои фракционные голоса в парламенте будет дополнять мажоритарщиками. Сегодня за мажоритарщиков идет огромная борьба у всех политических сил.
— У Вас огромный опыт государственного управления. А сейчас Вы занимаетесь общественной деятельностью. Нет ли у Вас желания вернуться в систему, или пойти, к примеру, в политику? Не предлагали ли Вам место в одной из политических сил?
— Полгода после выборов президента в 2014 году я еще оставалась работать в Администрации президента Порошенка. Но для меня это была не работа, а мучение. Потому что я оставалась советником по конституционным вопросам. А президент Порошенко с первого дня своего президентства начал играть Конституцией, были взяты все наработки Конституционной ассамблеи, которая работала под руководством первого президента Кравчука, но для меня было очевидно, что Порошенко будет использовать изменения в Конституцию с точки зрения не объективной необходимости, а исходя из своей субъективной политической целесообразности. И я тогда заняла очень критичную публичную позицию.
— Да Вы при всех президентах были оппозиционеркой…
— Нет, при президенте Ющенко я не была в оппозиции. Я понимала, что это мой президент по духу, по пониманию Украины, по любви к ней. Мне очень жаль, что президент Ющенко сдал свои позиции.
— Кстати, Чем Вы это объясняете? Ведь президенту Ющенку был дан такой кредит доверия, на него с огромной надеждой смотрела не только вся Украина, а весь мир, вспомним хотя бы, как его стоя приветствовали на заседании в ООН, когда он был избран Президентом. И так быстро сдать свои позиции и из лидера нации превратиться практически в изгоя…
— В 2003-2004 году во время Оранжевой революции люди стояли за свои права и свободы, за демократическое общество. Точно так же люди вышли и в 2013-2014 году на революцию Достоинства. Они не вышли за конкретных политиков — они вышли за свои права, свободы, европейские ценности. Это потом уже политики использовали ситуацию в свою пользу. С Ющенком получилась ситуация достаточно не простая. Вы помните состояние здоровья президента Ющенка. За пять лет Виктор Андреевич перенес почти 30 операций. Этого никто не знал. Его президентство было крайне сложным даже в физическом плане. Второй момент – это все-таки вопрос не только личности президента, а и команды, потому что я считаю, что президент – это всегда коллективный субъект. Не смотря на то, что и выборы президентские очень персонифицированы, и люди видят президента, как отца нации, но эту персону всегда делает команда. Оказалось так, что у президента Ющенка члены команды не работали на общее дело, а каждый работал на себя. Опять-таки конфликты, которые были между президентом и премьером, не украшали ситуацию.
— Не ведь не только же Юлия Тимошенко была инициатором конфликтов…
— Конечно, и сам президент часто создавал конфликтные ситуации. Мы командой просили президента не воевать с женщиной. Ведь мужчина, когда воюет с женщиной, не зависимо от того, прав он, или не прав, всегда проигрывает в глазах общества. У Ющенка, к сожалению не хватило понимания той сложности ситуации, в которой он оказался. Он был президентом, который, придя на волне Оранжевой революции, все-таки хотел быть президентом всей страны. А это очень сложный объединительный процесс. Помните инициативу по Универсалу национального единства? Может быть, это выглядело на фоне сегодняшнего радикализма как некая романтика, но я сердцем ощущаю, что так надо было делать. Так надо было делать тогда, так надо делать и сегодня. Только объединив страну, только поняв, что единство наше в многообразии, только к уважении к регионам, к национальным особенностям национальных меньшин можно сберечь украинский язык и украинскую культуру как основной функционирующий фактор государственности. А у Ющенка, к сожалению, было больше оппонентов, чем приверженцев его идей, даже внутри команды.
— Вы сейчас сказали очень важные вещи по поводу самоидентификации нации и поводу языка в том числе. Ведь – и это не только мое мнение — почему сегодня оккупирована часть Донбасса и там идут военные действия, почему аннексирован Крым и там был проведен псевдо референдум? Потому что очень мало внимания уделялось и востоку, и Крыму — в культурном, плане, плане украинского языка, доступности украинских СМИ, обмена какой-то информацией… Ведь если бы все это присутствовало и Украина не была поделена на две части – Восток и Запад – жили бы себе мирно и счастливо в единой Украине и никакая российская пропаганда не имела бы и шансов ворваться в наше существование. Или я не права?
— Вы правы на сто процентов. Я лично с Центральной Украины родом – для меня Украина – это абсолютно природное состояние. Я по-другому, как объединенную Украину, красивую, чистую, нежную культурную страну для себя ее никогда не представляла и не идентифицировала. А впервые я столкнулась с тем, что Украина очень разная, как раз на выборах 2004 года, при организации третьего тура. Тогда была сложнейшая и напряженнейшая ситуация. Западные и Центральные регионы поддерживали Ющенка, Юг и Восток были за Януковича. Установление результатов президентских выборов 2004-го года припало на все наши новогодние и рождественские праздники. И мы, члены ЦИК – сейчас можно уже об этом говорить (смеется – ред) — принимая протоколы, старались потом объединить тех людей, которые приезжали и с Западной Украины и с Восточной, усадив их уже после всех процедур вечером за один стол. Так было, это правда. Показав людям с Востока, какая красивая украинская песня, многие вообще открывали глаза. Вдруг люди с Восточной Украины увидели, что на Западной Украине живут культурные, умные, цивилизованные люди, а не агрессивные бандеровцы. Это было реальное человеческое открытие друг друга. Потом еще во времена президентства Ющенка, в 2009 году мы были в Севастополе на праздновании Дня Военно-Морского Флота Украины, награждали наших моряков государственными наградами, и когда мы возлагали цветы к памятникам вдруг в колонне прошел легкий какой-то шумок, что могут быть провокации. Для меня это тоже было откровение. Еще один момент припоминаю, который меня поверг в шок, когда из Севастополя мы летели в Саки в военный госпиталь. На вертолетной площадке мы ждали вертолет, и рядом со мной стоял тогдашний глава администрации Севастополя Сергей Куницин. А внизу был такой необыкновенно красивый новый микрорайон. Я говорю Куницину: «Боже! Як красиво, які ви молодці, що так розбудовуєтесь!», на что он мне ответил: «Марина Ивановна, а это правительство Москвы построило». Честно, тогда я была в шоке.
— В Кремле уже тогда готовились к захвату Украины, а наше руководство упорно этого не видело, или не хотело видеть…
— Они очень активно работали с Крымом, особенно с Севастополем. К сожалению, мне кажется, что политическая власть новой Украины явно не дооценила на протяжении всех этих лет многообразия и сложности нашей страны. Мы видели Украину, как «білі розмальовані хатинки, садок вишневий коло хати, чистеньку, славну Україну». На самом деле ситуация была намного сложнее. И, наверное, не подготовленность украинских политиков к вызовам, к сложности тех задач, которые они должны были понимать, реализовывать и привело к тому, что мы сейчас имеем. Кстати, нужно признаться, что президенты очень часто не слушали политических консультантов, политических аналитиков. Я сама часто сталкивалась с тем, что, например, глава Администрации говорит: «Ты должна написать докладную записку на страницу. Президенту некогда читать сложные вещи». А иногда бывает так, что сложные вещи на страницу не напишешь. И президенту надо трудиться, чтобы читать сложные вещи. Всем президентам надо трудиться над тем, чтобы иметь хорошие подготовленные команды, уметь читать длинные аналитические материалы и тексты и уметь ими оперировать.
— Раз уж мы затронули такую сложную тему, хочу вот очень спросить. У Януковича с Путиным понятно какие были отношения, здесь нечего анализировать – вассал Кремля и точка. А вот у Ющенка с Путиным были очень даже не однозначные отношения. Не так ли?
— Нужно сказать, что свой первый визит после избрания президентом Ющенко как раз совершил в Москву. То есть, он понимал сложность вызовов, которые стоят перед Украиной. Ведь Путин несколько раз поздравлял Януковича с победой на выборах. Но, тем не менее, Ющенко переступил через свое эго, поднялся выше ситуации и поехал в Москву. Путин был у Ющенка на даче во время своего визита в Украину. Поэтому я не могу сказать, что сложные отношения у них были с самого начала. Да, России было сложно принять Оранжевую революцию, избранного президента Ющенка, но тем не менее, по началу руководство России пошло на такое восприятие.
— Вы лично когда начали ощущать, что в отношениях с Российской Федерацией что-то не так пошло?
— Тогда по влиянию на тот же Крым больше оценивались риски, связанные с Турцией, чем с Россией. Ведь на то время была не прикрытая агрессивная политика по отношению к Украине. Это сейчас уже политика Эрдогана поменялась на 180 градусов. Более того, именно президент Турции Эрдоган договорился с Путиным об освобождении двоих политических узников – крымских татар Ахтема Чийгоза и Ильми Умерова, незаконно осужденных путинской властью по сфальсифицированным обвинениям. Мне кажется, что Россию украинская власть всегда недооценивала. Россия большая страна – наш сосед – сегодня прямой агрессор против Украины. А Россия всегда имела интерес на всем постсоветском пространстве, и Украина в этом интересе занимала и занимает отдельную роль. Как говорил Збигнев Бзежинский: «Без Украины Россия есть самодержавием, а с Украиной — это европейская территория». Мне кажется, что мы просто не были, к сожалению, готовы к действительным вызовам и рискам, связанным с необходимостью защиты своего государства. Ведь интерес к Украине лежит не только в плоскости Росси. Сегодня Украина находится в центре геополитической борьбы почему? Потому что той же Америке очень интересно иметь в Украине плацдарм борьбы и линию фронта с той же Российской Федерацией, Европе очень интересны наши ресурсы. По большому счету, никому не нужен сильный игрок. Украина вначале своей независимости была очень сильным научным, промышленным потенциалом, Украина была космическая страна, страна, которая имела ядерное оружие, серьезный ВПК, судостроительство, самолетостроение…
— Вы обо всем этом говорите в прошлом времени…
— Недавно были раскрыты материалы переговоров Буша-отца с Александром Яковлевым, которого называют «архитектором перестройки», где они говорят о том, что надо что-то срочно делать, потому что Украина по своему потенциалу может стать восьмой страной «Большой семерки» .
— Вот видите, мы, к глубочайшему сожалению, не использовали этот шанс, хотя все возможности у нас были. Почему так случилось, кого в этом винить?
— Себя. Национальные интересы для каждой страны должны стоять выше всего. Никто никогда не будет за нас думать. Всем интересно использовать наш потенциал в своих интересах. Даже для стран-партнеров, дружественных нам стран, даже для тех стран, которые борются за строительство демократии в нашей стране – всем интересно использование нашего потенциала и никому не интересен сильный партнер и сильный конкурент.
— И вот даже сегодня, наши казалось бы партнеры в один голос заявляют: «мы вам сочувствуем, мы вас поддерживаем», но дальше этих слов дело не идет. Никто не хочет связываться с ядерной страной-агрессором. И Украина оказалась один-на-один с агрессором. Но ведь наша страна сейчас стала тем форпостом, который в одиночку сдерживает агрессора на пути в Европу. Мир стоит на пороге третьей мировой войны, и, извините, вынуждена процитировать слова Путина о ядерной войне: «мы, как мученики, попадем в рай, а они все сдохнут», видимо не просто так сказаны. Президенты, даже Путин, так просто никогда ничего не говорят. Европейцы понимают хоть чуть-чуть, перед какими угрозами они оказались и какую важную роль в геополитических процессах сегодня играет Украина?
— Тут ситуация тоже сложная. Я думаю, что в значительной мере европейцы это прекрасно понимают, но мы сейчас переживаем время серьезного мирового и европейского кризиса, европейской системы безопасности, мировой системы правопорядка. Сейчас большие игроки в мире борются за свое доминирование. Еще с 2007 года, когда президент Путин на Мюнхенской конференции выступил с таким серьезным докладом, где отверг доминирование Америки в мире как мирового полицейского и Россия стала претендовать на конкуренцию в этом вопросе, начался очень сложный период. Мы сейчас наблюдаем серьезный кризис и в ООН, и в ЕС, и в ОБСЕ, и в Совете Европы. Кстати, касательно ООН – эта организация сразу же, с первого дня появления «зеленых человечков» в Крыму стала на нашу защиту. С марта 2014 года по сегодняшний день было принято более 20 резолюций по Украине по разным вопросам, связанным с военной агрессией РФ. Практически ни одно заседание не обходится без украинского вопроса. То же самое в ЕС – Вы видите, какая жесткая система санкций применяется сегодня в отношении России.
— Конечно, мы это все ценим, но не нужно также забывать, что есть и много врагов Украины, в том же Европейском Союзе. Поэтому, как говорят «на себя надейся, а сам не плошай». Не сплоховать бы нам и на этот раз, когда мы будем выбирать нового президента. Марина Ивановна, какой президент нужен Украине?
— По моему глубокому убеждению, сегодня стране нужен президент профессионал-патриот. Что доминирует в этой связке? Профессионал. Потому что каждый профессионал будет патриотом Украины.
Ярина Лазько, специально для «Novayaepoxa.Com — Новая Эпоха» из Киева
www.novayaepoxa.com
