Редактор
О ситуации в Армении и какое развитие стоит ожидать, рассказал в интервью Novayaepoxa.Com украинский политолог Алексей Полтораков.
— Как вы оцениваете отставку Сержа Саргсяна?
— Украина имеет свой собственный, выстраданный жертвенностью ее граждан, относительно недавний опыт отстранения от власти действующего президента В.Януковича. Стоит также вспомнить и события 2004 г., когда тот самый В.Янукович, якобы выигравший президентские выборы, не смог прийти к верховной власти (с должности премьера на должность президента, что в сравнении с армянской ситуацией выглядит даже в чем-то иронично) в результате «оранжевой революции», которую во многом напоминает нынешняя ситуация в Армении. Как видится, его армянский коллега Серж Саргосян достаточно серьезно учел опыт страны-соседа – и решил уйти внутренне более солидно и внешне более благородно. Можно только предварительно предполагать, какими реальными обьективными факторами и субьективными обстоятельствами он руководствовался. Однако такой во многом нестандартный шаг, как видится, реально снизил степень внутреннего политико-социального напряжения в государстве – и по крайней мере косвенно уменьшил риски перерастания ситуацию в критическую. Той самой «опасной грани», о приближении страны к которой на днях предупреждал Армен Саркисян.
— Как Россия будет реагировать на смену власти в Армении?
— Предварительно ключевое задание России, сейчас занимающей достаточно осторожную и в чем-то даже выжидательную позицию, видится двуединым – имеющим внутреннее и внешнее по отношению к региону измерения. В своем внутреннем измерении, ключевая задач Москвы – не ослабить свое влияние на регион Кавказа, осуществляемое прежде всего именно через Армению – ключевого союзника и сателлита по СНГ, ОДКБ, ЕврАзЭС (которое в 2013 г. Ереван – под давлением Москвы – предпочел ассоциации с ЕС) и пр. В своем внешнем измерении – это не допустить реализации на пост-советском пространстве «эффекта домино», т.е. продолжения и развития череды т.н. «цветных революций», т.е. развития событий по грузинскому и/или украинскому сценариямв прочих государствах СНГ, воспринимаемых Москвой в качестве своеобразной «вотчины». При этом у России остается более чем достаточно рычагов по крайней мере косвенного, но принципиального влияния на ситуацию в Армении, на ее экономику и инфраструктуру, а также медиа и, образно, «идеологию», а значит – и на конкретные векторы и общие тренды ее внешней политики.
— Что стоит ожидать в урегулировании карабахского конфликта?
— Не думаю, что можно прогнозировать серьезное изменение подходов «обновленного» Еревана к проблеме Карабаха, – максимум речь может идти об их некоторой корректировке. Некоторой угрозой – хотя и малоосуществимой на практике – может стать желание обновленной власти укрепить/закрепить свои рейтинги сценарием «маленькой победоносной войны». Однако в этой связи сразу вспоминаются слова Э.Хэмингуэя о том, что «первая панацея для плохо управляемой страны — валютная инфляция, вторая — война; обе приносят временное процветание, обе приносят окончательную гибель». Как видится, понимание того, что решение конфликта лежит в политической и смежных плоскостях, а не в военной – будет доминировать и в дальнейшем. Конкретную же электоральную риторику пока что смело можно выносить за скобки серьезного дискурса.
— Какое развитие ситуации вы видите в регионе Южного Кавказа?
— Перефразируя У.Черчилля, можно сказать, что Кавказ является «мягким подбрюшьем» всей Евразии. В силу этого процессы в этом субрегионе во многом задают тон процессам трансрегионального характера. Год назад мои коллеги из Национального института стратегических исследований выпустили коллективную монографию «Мировая гибридная война: украинский фронт». Как видится, предложенная украинскими геостратегами парадигма осмысления международных процессов может быть эффективно применена и к ситуации на Южном Кавказе. Иными словами, противостояние ключевых игроков (внешних и внутренних) постепенно смещаемся из «жесткой», военно-«силовой» в смежные – гибридные – плоскости, где возрастает роль и место негосударственных акторов, парамилитарных структур и т.п. Все это дополнительно усугубляет позиционирование Кавказа как зоны «стабильной нестабильности».
Анар Гусейнов
www.novayaepoxa.com
