Редактор
На вопросы Armiya.az отвечает украинский медиаэксперт, доктор философии (PhD) Владимир Брадов:
– Владимир Викторович, если разделить информационную войну между Украиной и Россией на два этапа – от Майдана до начала и после полномасштабноговторжения войск РФ в Украину, то что изменилось в пропагандистской стратегии Москвы за последние годы?
– Я бы несколько подкорректировал такое разделение на этапы. Информационную войну против Украины Россия начала давно, еще задолго до Майдана. Можно вспоминать информационные вбросы с ее стороны 15-20-летней давности, тогда они опирались на, пусть ложные, но все-же какие-то поводы, чаще всего базировавшиеся на российской газовой трубе. Например, было обвинение в том, что Украина, якобы, ворует российский газ, который идет газопроводом по ее территории на европейские страны. Так это или нет – не главное, главное было – очернить страну в глазах ее европейских партнеров.
Подобных примеров немало, но я хочу подчеркнуть, что все пропагандистские нарративы, которые Россия продвигала как в Украине, так и в мире, зародились далеко не в период Майдана. В свое время я достаточно глубоко изучал особенности развития СМИ на постсоветском пространстве. Помню, меня очень поразила одна диссертация, не буду называть автора, защита которой состоялась в, казалось бы, авторитетном российском вузе – Санкт-Петербургском государственном университете – еще в 2004 году, то есть 20 лет назад, за десятилетие до аннексии Крыма и развязанной Россией гибридной войны на востоке Украины. В диссертации открыто утверждалось, что после обретения независимости на Украине широкую поддержку властей получила идеология украинского национализма; что в российских СМИ и среди рядовых граждан до сих пор не сложилось четкого представления о том, что есть Украина, кто такие «украинцы»; что украинская идея была явлением, зародившимся и привнесенным на Украину с целью отторжения этой южнорусской территории от России; что украинская государственность была сформирована из политических соображений заинтересованных кругов, а украинская нация и создавалась под эту государственность.
Автор уже тогда, в 2004 году, ставил одной из задач исследования продемонстрировать позицию России при разрешении: а) проблем русского и русскоязычного населения; б) вопросов поддержки русского языка и культуры на территории Украины; в) проблем, связанных с обеспечением информацией на русском языке населения Украины. И диссертация была успешно защищена, ученые мужи СПбГУ высоко оценили ее результаты и логично, что они легли в основу учебных пособий для подготовки будущих журналистов, политологов, специалистов по связям с общественностью.
Стоит ли теперь удивляться, что сегодня росСМИ напрямую причастны к сокрытию и оправданию войны против независимого государства начиная с 2014 года; к дезинформации международного сообщества и введение в заблуждение граждан России по поводу событий в Украине; к замалчиванию совершенных российской армией многочисленных военных преступлений, гибели тысяч мирных жителей и уничтожении гражданских объектов – больниц, школ, жилых домов; к разжиганию ненависти к украинскому народу?
Факт проведения В. Сурковым, «главным режиссером» событий на востоке Украины 2014-го года, инструктивных совещаний с руководителями ведущих российских медиа уже неоспорим. Главные редакторы, генеральные продюсеры съезжались к нему в офис, чтобы получить рекомендации (а вернее – четкие указания), как действовать на следующем этапе захвата власти в Донбассе, в каком ракурсе освещать псевдореферендумы, какие смыслы и стереотипы навязывать аудитории на страницах своих изданий, в телерадиоэфире, в интернет-сегменте фактически уже оккупированных РФ территорий Украины. И потом они же, топ-медиаменеджеры, на следующих сходках, отчитывались, насколько эффективно выполнялись эти инструктивные пожелания, демонстрировали свою преданность власти.
Поэтому, я бы связывал новый этап информационной войны именно с началом гибридной войны в 2014 году. Фактически в феврале закончился Майдан, а через пару месяцев в пограничную с Россией Донецкую область «неофициально» зашли боевики под командованием бывшего полковника ФСБ Гиркина-Стрелкова. Начался эдакий «комбинированный» захват власти и медиаструктур различного уровня, сопровождаемые вооруженной составляющей. Первым городом на севере области, где разгорелись бои, был Славянск, там было просто сражение за доступ к телевышке. В Донецке вооруженные люди пришли на областной телецентр и под дулами автоматов приказали техническим сотрудникам отключить все украинские каналы и радиостанции, а подключить для ретрансляции российские. Двух редакторов – ведущей региональной газеты «Донбасс» и городской «Вечерний Донецк» – просто приехали в редакцию, забрали и под вооруженным конвоем увезли «на беседу». В Торезе пришли в городскую газету «Горняк» и потребовали «лояльности», а услышав отказ, ночью подожгли редакционное помещение. И это не единичные случаи.
Несмотря на кремлевские заверения «ихтамнет», в конце лета, под прикрытием, в районы, временно неподконтрольные украинской власти, частично зашли регулярные российские войска, понятно, что без знамен с названиями частей и подразделений. В этой обстановке российская пропагандистская машина продолжала интенсивно насаждать: в Украине идет гражданская война, Россия не причастна к происходящим событиям, она – спасительница русских в Донбассе, украинцам нужна новая власть, смена режима.
Ускоренными темпами на временно оккупированной территории началось создание двух квазиформирований – так называемых «ДНР» и «ЛНР». Фактически, почти на равных с выстраиванием «государственных структур», шло обустройство информационного пространства региона с целью установления здесь необходимой РФ информационной повестки дня, донесения до жителей временно оккупированной территории собственной интерпретации региональных и общеукраинских событий, формирования соответствующих стереотипов оценки действительности, определения тенденций восприятия населением социально значимых противоречий и перспектив их разрешения.
Если взять «ДНР», то здесь за не очень продолжительное время был сформирован разветвленный, структурированный и хорошо управляемый информационно-пропагандистский комплекс, который включил в себе все основные коммуникационные каналы – не только прессу, телевидение, радио, интернет-ресурсы, но и информационное агентство, рекламное подразделение, полиграфическое предприятие. Их функционирование на сто процентов обеспечивается кремлевским финансированием. Также сюда необходимо добавить медиагруппы сепаратистских организаций «Новороссия» и «Оплот Донбасса», информационные ресурсы наскоро сотворенных «министерств и ведомств ДНР», фондов, ну и, как без них, росСМИ.
При фактическом отсутствии украинских медиа, печатные, аудиовизуальные и сетевые пропагандистские рупоры «ДНР» по сей день монопольно «властвуют» над аудиторией временно оккупированной части Донецкой и Луганской областей, конкурируя разве что с российскими СМИ, количество которых здесь значительно возросло в период агрессии. Но такое соперничество за читательские и зрительские умы имеет одну отличительную черту – оно происходит между своими, «между единомышленниками».
Как результат – население оккупированных территорий находится под колпаком тотальной пропаганды: кроме СМИ, на него воздействует наружная реклама, «говорящие правду» радиоточки супермаркетов, объявления в общественном транспорте. Даже оплачивая проезд, ты получаешь «тематический» талон с поздравлением на нем, например, с «Днем России», с «Днем Победы» или «23 февраля», в зависимости от ближайшей отмечаемой даты. То же самое происходит с конвертами и собственными почтовыми марками «ДНР», посвященными «Гиви и Мотороле – героям ДНР», «100-летию Великой октябрьской революции», «МГБ ДНР», различным подобным структурам и юбилеям.
Долгих восемь лет, до открытого широкомасштабного вооруженного вторжения войск РФ в Украину 24 февраля 2022 года, информационные ресурсы т.н. «ДНР» работают над созданием «эпической картины» бурной общественной жизни в «республике», обходя факты, свидетельствующие о совсем других реалиях. О «балансе мнений» при освещении событий, происходящих как на востоке страны, так и в целом в Украине, в такой ситуации говорить очень трудно. И это все на фоне пропагандистских нарративов РФ, ставших уже знаковыми: Украина – недогосударство, «failed state», власть здесь фашистская; страна русофобская и антисемитская; украинские военные – преступники; в России Крыму лучше, чем в Украине и т.п. Анализируя ситуацию, я бы не стал выделять период после полномасштабного вооруженного вторжения РФ, как что-то новое в пропагандистской стратегии Кремля. Это все продолжение того этапа, что начался в 2014 году, с началом гибридной войны. Разве, что добавились крики о борьбе с «нацистским, фашиствующим режимом» в Украине, о ее демилитаризации, да и попросту: «если бы мы первыми не напали, то они бы напали на нас» и тому подобное.
Примечательно, что на временно оккупированных агрессором уже после 24.02.2022 г. территориях Запорожской и Херсонской областей, с целью усилить пророссийское медийное присутствие, в их информационном поле активно внедряется опыт, полученный при формировании и функционировании информационно-пропагандистского комплекса квазиобразования «ДНР», с продвижение фактически тех же нарративов и с теми же направленностями на определенные целевые аудиторные группы.
Возвращаясь к сути вопроса относительно изменений пропагандистской стратегии Кремля, мне кажется, что сравнительный анализ пропагандистских устремлений РФ на начало гибридной войны 2014-го и в период сегодняшней полномасштабной войны вряд ли даст сильно отличающиеся результаты. По-моему, как для публичных, так и для закулисных российских организаторов медиасфер временно оккупированных территорий, а также продвижения пропагандистских нарративов в собственной стране, в Украине и мире, задача остается прежней: создание массированного информационного потока с соответствующим пропагандистским контентом и формирование у территориально разделенных аудиторий стереотипов, в которых стратегически заинтересована страна-агрессор.
– До аннексии Крыма в Украине самыми популярными СМИ были украинские отделения, редакции или подразделения центральных московских СМИ. После этого в Украине осознали важность иметь собственные СМИ, способные формировать общественное мнение внутри Украины. На фоне агрессии РФ появились новые медиа ресурсы – телеканалы, печатные издания и интернет-медиа, которые худо-бедно, но все-таки сумели частично предотвратить пропагандистскую атаку на сознание украинцев…
– Я бы не был столь категоричен в оценке недавнего прошлого. Почитателями, например, «Комсомольской правды» были, в основном, люди уже преклонного возраста, которые помнили, что такое «комсомол». Та же картина наблюдалась и с газетами «Труд», «АиФ», а что касается «Московского комсомольца», например, а тем более «Российской газеты» (печатный орган правительства РФ), то к 2014 году они стабильно дотационные. Все они были и оставались еще 8 лет «пятой колонной» в информационном пространстве Украины. С одной стороны, вроде бы не позволяли себе какого-либо медиаэкстремизма, но с другой – в нужный Кремлю момент, как по команде, публиковали «особые» мнения, касаемо, например, боевых (и не только) действий РФ в той же Сирии.
В 2017 году Институт стратегических исследований (Киев) опубликовал монографию «Мировая гибридная война: украинский фронт» в которой, среди прочего, был сделан очень важный вывод: Россия успешно использует в организации своей пропагандистской деятельности возможности и ценности, которые являются неотъемлемой частью демократического общества.
В демократической Украине нет понятия «иноагент», как в РФ, у нас, например, можно зарегистрировать печатное издание, даже если ты гражданин другой страны, при этом критично анализировать деятельность властных структур, проводить журналистские расследования, публично требовать от власти ответы на злободневные для страны вопросы и т.д. Как не воспользоваться такой ситуацией? Вот и появлялись в газетных киосках юга Украины и в Крыму «Российская газета», «Труд», «Московский комсомолец». Их даже не страшила хроническая убыточность, ведь расходы покрывались головными московскими редакциями. Даже когда в Украине пошла волна декоммунизации и присутствие в названии издания слова «комсомол» стало нонсенсом, никто не стал в позу и не покинул информационного пространства страны, а, наоборот, – очень оперативно прошла перерегистрация газет, в процессе которой произошли сокращения типа – «КП в Украине», «МК в Украине», но брендовая контентно-графическая модель изданий была стопроцентно сохранена.
Нельзя сказать, что со стороны Украины все было пущено на самотек. Решая, например, вопросы развития государственного языка, в том числе и в медиа, принимались определенные меры, которые принимались в штыки «пятой колонной». Так, относительно начала обязательного перехода в январе 2022 года (за полтора месяца до полномасштабного вторжения) изданий с общегосударственной сферой распространения либо на дублирование своих тиражей на украинском языке, либо на выход только на нем, вышеупомянутый клон «Московского комсомольца» публикует материал под рубрикой «Неестественный отбор», в котором первой строкой говорилось «согласно закону о тотальной украинизации…» и далее – полная перепечатка статьи из пророссийского сетевого медиа «Страна» с пространными соображениями о «ложности нововведения» и опять же о «тотальной украинизации». Можно привести еще несколько заголовков этого номера – «Десять шагов от Минска. Что предлагает Зе (Зленский-ред.) по Донбассу и как отреагировала Москва», «Тезисы Путина по Украине. Никакого диалога с Зеленским не будет», «Повод большой войны: почему Путин медлит с «планом Б» и так далее.
Уже за день до открытого российского вооруженного вторжения, находившееся в то время в свободном доступе в розничной сети Киева, издание «МК в Украине» переполнено материалами антиукраинской направленности, продвижением российского взгляда на события, а также риторическими заголовками публикаций типа «Остался один путь – в РФ?» (о срежиссированной эвакуации жителей Донбасса, оказавшихся на временно оккупированной территории, в Россию, с запугиванием наступлением ВСУ), «Украину накрыло встречным палом» с неоднозначным подзаголовком «Макрон просит Зеленского не начинать войну», комментариями псевдоэкспертов типа «Будет ли Украина импортировать хлеб?» и о том, что «признание ДНР и ЛНР является проявлением Россией собственной воли».
И это далеко не все из того, что я хотел бы сказать о «популярности» и особенностях информационной деятельности ячеек московских редакций в Украине. Что же касаемо отечественных медиа, то они вовсе не создавались «в пожарном порядке» после 2014 года. На момент начала гибридной агрессии РФ у нас в каждом сегменте были сильные медиа: телеканалы – «Украина», ICTV, 1+1, 5 канал, Общественное ТВ; печатные издания – NV («Новое время»), «Сегодня», «Корреспондент», «Український тиждень», «Країна»; успешно работали разговорные и музыкальные радиостанции, среди которых и «Громадське радіо»; в Сети лидерами мнений были и остаются «Украинская правда», «Зеркало недели», «Бабель», Liga.net, Hromadske, Еспрессо.
Но ни на одном телеканале, радиостанции, сетевом ресурсе или в прессе у нас не было и нет Скабеевых, Кисилевых, Соловьевых, Симонян. Демократическое медиасообщество попросту этого не допустило бы через гражданские протесты, развенчивание порождаемых подобными «журналистами» мифов, раскрытие их сущности.
После начала гибридной войны в 2014 году, в дополнение к имеющимся ресурсам, о которых я сказал выше, у нас реализуются ряд медиапроектов типа StopFake, Гражданская оборона, АрмияInform, Центр противодействия дезинформации, Vox Check. После полномасштабного вторжения в 2022 году на телевидении внедрен формат телемарафона «Єдинні новини» («Единые новости»), вещание осуществляется силами шести отечественных ТВ-каналов. За счет того, что пропагандистская ложь РФ оперативно препарируется, украинская аудитория получает в большинстве своем достоверную информацию, а отечественные медиа стремятся придерживаться в общении со зрителями, читателями, слушателями стандартов качественной журналистики. Именно благодаря правде мы все же сумели значительно ослабить результативность информационных вбросов России. Но что касается временно оккупированных территорий, особенно в Донецкой и Луганской областях, то, к сожалению, там полная монополия российских и сепаратистских массмедиа сохраняется до сих пор.
– Но большинство этих национальных СМИ в основном вещают на украинском – для внутренней аудитории, и это по сути создает благоприятную почву для кремлевской пропаганды для очернения репутации Украины и её дискредитации в глазах мирового сообщества, так как охват аудитории русского языка намного шире. Как можно восполнить эту пустоту в информационном поле?
– Да я не вижу здесь никакой проблемы. Смотря что вы читаете и что хотите прочесть. И что вам по нраву. Я бы никогда не оценивал ситуацию в Украине со слов, например, Арестовича. В украинском медиасообществе, да и подавляющей части аудитории, сегодня это персона нон грата. Есть еще немало подобных «лидеров мнений», даже сайтов, с информацией, далекой от определения «качественная».
Также меньше всего желание вступать в перепалку с Кисилевым, Соловьевым, Симоньян. Там диагноз. Пусть их слушают те россияне, кто не способен принять правду, анализировать происходящее, видеть что-то еще за пределами «зомбоящика». К этим уже вряд ли не пробьешся. У нас очень серьезно относятся к качеству медиа, их контенту. Я могу сейчас перечислить для примера десятка полтора качественных медиаресурсов Украины, где вы можете читать новости и материалы как на украинском, так и на русском, на английском языках.
«Укринформ» (www.ukrinform.ua) – национальное информационное агентство Украины, источник информации о политической, экономической, социальной, научной, культурной, общественной жизни в Украине и за рубежом. Кроме украинского тут представлено еще 6 (!) языковых варианта контента, в том числе и на русском. Зайдите на сайт иновещания, проект FREEДOM (uatv.ua). Это международный украинский телеканал для тех, кто говорит на русском языке и ищет правду о происходящем в Украине, Восточной Европе, России и мире. Канал представлен на всех популярных диджитал-площадках.
К качественным и профессионалы, и аудитория относят «Украинскую правду», «Лига.нет», «Громадське», «Бабель», «Радио Свободу», NV.UA, Эспрессо, «Дзеркало тижня», РБК-Украина, «Корреспондент», UNN (Украинские национальные новости). И этот перечень можно продолжить, в каждом из этих информационных ресурсов предусмотрена возможность ознакомления с контентом как на украинском языке, так и на русском, и на английском. Я не вижу пустоты, хотя не могу утверждать, что все делается по максимуму, чтобы мир знал об Украине больше. Но это, в принципе, комплексная задача – и дипломатов, и деятелей культуры, и спортсменов, ну и, конечно же, медийщиков.
– Из открытых источников известны личности держателей основных украинских медиа-активов. Это, в основном, олигархи или принадлежащие им компании, которые сколотили огромные состояния при Кучме. Что изменилось в этой сфере в период правления Ющенко, Порошенко и Зеленского? Вас лично, как профессионального журналиста, теперь ученого, который преподает будущим журналистам, устраивает информационная политика правительства Украины?
– Нельзя сказать, что огромные состояния были сколочены, как вы говорите, именно при президентстве Кучмы. Просто его каденция совпала с проведением в стране масштабной приватизации, когда вчерашнее государственное становилось сегодняшним частным. Да, тогда многие стали «владельцами заводов, шахт, пароходов», но и в последующие периоды были успешные бизнес-проекты, приносящие большие деньги. Нельзя также сказать, что все основные массмедиа страны принадлежат олигархам. Большинство ТВ-каналов – да, именно так, но телевидение удовольствие дорогое, прежде чем оно начинает приносить прибыль надо хорошо потратиться. Вообще, за любым серьезным СМИ, как в Украине, так и в мире, стоят деньги и, если проект рассматривается как бизнесовый и владелец не диктует в нем редакционную политику, – это норма.
Что изменилось за годы правления Ющенко, Порошенко и Зеленского? Только одно: в ноябре 2021 года Президент Зеленский подписал Закон Украины «О предотвращении угроз национальной безопасности, связанным с чрезмерным влиянием лиц, имеющих значительный экономический и политический вес в общественной жизни (олигархов)». Его еще называют антиолигархическим законом и в нем оговорены определенные ограничения на владение медиа для этой категории лиц. Как результат действия закона, например, известный всем своим состоянием Ринат Ахметов в июле 2022 года объявил, что принадлежащая ему «Медиа Группа Украина» отказывается в пользу государства от всех своих лицензий на эфирное и спутниковое телевещание и от продолжения выпуска зарегистрированных печатных изданий, а также прекращении деятельности входящих в группу сетевых ресурсов. А это 10 эфирных и спутниковых телевизионных каналов («Украина», «Украина 24», «Футбол 1/2/3», НЛО TV, «Индиго TV»), интернет-ресурсы «Сегодня» и Vogue (сайт и печатный журнал). Впрочем, здесь можно добавить еще одну цифру – после такого антиолигархического шага одномоментно лишились работы около 4 тысяч сотрудников медиагруппы.
Что же касается «устраивает-не устраивает» проводимая правительством информационная политика, то здесь я бы акцентировал внимание на том, что при всех президентах и правительствах, начиная с момента обретения Украиной независимости, информационное направление никогда не было приоритетным, отсюда и проблемы с его финансированием, и многое другое. Также нельзя записать в «плюсы» тот факт, что с каждой сменой руководства страны или конкретно информационного ведомства традиционно происходят, порой, кардинальные изменения в подходах к реализации информационной политики. В этом проявляется отсутствие преемственности, что негативно влияет на организацию информационного пространства страны, особенно сейчас, когда идет полномасштабная война.
Чем это оборачивается? В начале гибридной войны, в 2014 году, при президентстве П. Порошенко, в правительстве Украины было создано министерство информационной политики. Медийщики приняли новую структуру с трудом, называли ее «Министерством Правды», но, в конце концов, вроде смирились. Команда Юрия Стеця, возглавившего тогда министерство, во многом работала системно, там были собраны молодые, энергичные люди, часто рабочие совещания проводились непосредственно в Донбассе, где уже шли бои, и территория делилась на контролируемую и не контролируемою украинской властью, четко виделись проблемы медиасферы оккупированных городов и сел, которые необходимо было решать. Сложилось так, что основные телевышки региона были захвачены боевиками в Донецке. Те, которые были доступны украинским СМИ, технически не могли обеспечить теле и радиосигналом временно оккупированную территорию. Ситуацию нужно было менять, но требовались и политическая воля, и техническое решение, и необходимое финансирование. Команда Ю. Стеця не довела дело до логического завершения, может не смогла, может не успела. Пришел новый Президент и новые руководители ведомств, информационное направление объединили в одно министерство с культурным – и все забылось, все предыдущие наработки, решения, опыт и т.п. Как результат, сепаратисты на временно оккупированной территории чуть ли не по всему периметру ставили все эти годы свои вышки, чтобы сигнал с пропагандистским контентом уверенно шел и на подконтрольную украинской власти территорию, а с нашей стороны – полное затишье.
– На фоне наглой агрессии, оккупации украинских земель Россией, в Украине развивается и экстремальная, военная журналистика. За последние годы в сети появились десятки аккаунтов и каналов, которых создали украинские военные репортёры, блогеры, освещающие войну, и волонтеры, помогающие передовым подразделениям ВСУ и жителям прифронтовых населенных пунктов в составе различных организаций продуктами, медикаментами, одеждой и т.д. Я знаю многих азербайджанских журналистов, моих коллег, которые поддерживают Украину и хотят попасть туда, чтобы изнутри освещать ситуацию в вашей стране. У центральных, официальных азербайджанских СМИ есть аккредитованные журналисты в Украине, но общественное мнение формируют активные в сети журналисты и блогеры, которые не могут попасть туда. Возможно ли по линии нашего университета организовать пресс-тур азербайджанских журналистов в Украину, в прифронтовую зону, чтобы освещать агрессию РФ, сделать репортажи с беженцами из оккупированных регионов Украины? Тем более наши русскоязычные СМИ в России читают.
– В Украине сейчас военное положение. Есть особый порядок аккредитации иностранных журналистов. Университет здесь не может выступать ни инициатором такого пресс-тура, ни его реализатором. Попасть журналисту в прифронтовую зону можно только через военное ведомство при наличии аккредитации в стране и обязательно – командировки редакции. Но чтобы сделать материал с беженцами из временно оккупированных регионов, не обязательно ехать в Украину, думаю, что их можно найти сегодня и в Азербайджане, или просто воспользоваться благами информационных технологий и осуществить задуманное в онлайн-формате.
Биографическая справка: Владимир Брадов, медиаэксперт, доктор философии (PhD), В журналистике прошел путь от корреспондента до главного редактора экономического еженедельника. Награжден «Золотой медалью украинской журналистики» Национального союза журналистов. Присвоено звание «Заслуженный журналист Украины». Более 15 лет занимается научной деятельностью. Основное направление — трансформация медиапространства страны в условиях внешней агрессии. Преподает экономические дисциплины студентам-журналистам Государственного налогового университета (Ирпень Киевской области).
Беседовал: В.Гасанов
www.novayaepoxa.com