Редактор
О переходе Турции в президентскую форму правления, о переизбрании Эрдогана и о будущем российско-турецких отношений рассказал Novayaepoxa.Com российский эксперт, политический обозреватель телеканала «Царьград» Камран Гасанов:
— Эрдоган вступил в должность президента Турции, уже с более расширенными полномочиями. Как мы знаем разные аналитики по-разному толкуют эти преобразования. Кто-то считает, что это в пользу Турции, кто-то считает, что это все больше ограничит демократию и свободу слова в стране. Ваше мнение по этому поводу?
— Данные преобразования трансформируют политическую систему с рыхлого парламентаризма, оставляющего большое пространство для маневра для оппозиции и их внешних спонсоров, на прочную президентскую форму. Поддержка Эрдогана выше, чем у его противников, поэтому им либо придется смириться с тем, что он правит страной, либо сидеть в тюрьме или быть вне системы. Эрдоган – государственник, сторонник сохранения целостности страны. При нем экономика уверенно росла, но последние давления Запада обвалили лиру. Если экономика будет расти, а страна будет оставаться единой, то ограничение свободы не станет трагедией, особенно, если оно направлено против тех, кто заинтересован в отставке Эрдогана ценой дестабилизации страны. Как это было в июле 2016 года.
— Укрепление позиций Эрдогана как отразится на региональной и глобальной политике Анкары? Ведь амбициозный политик, с твердым намерением и решительным настроем превратить свою страну в мировую сверхдержаву… По-вашему, активизация Турции на Кавказе и в Центральной Азии не будет раздражать основных геополитических игроков (Россию и Китай) в этих регионах?
— Я думаю, сейчас эрдогановская Турция сконцентрирована на севере Сирии и частично Ираке. Она занимается обустройством очищенных от YPG территорий в Африне. Дальнейшие телодвижения зависят от договоренностей с США по Манбиджу, и Россией, когда Асада начнет серьезную операцию по зачистке Идлиба. В Средней Азии у Турции нет реальных рычагов влияния из-за мощного военного присутствия России и экономического влияния Китая. Что касается Кавказа, то здесь активизация ограничена сложившимся за последние два года российско-турецким консенсусом по Сирии, поэтому дабы избежать прошлых ошибок, любые шаги будут, скорее всего, координироваться. Возможно, в Анкаре, как и в Баку в связи со сменой правительства в Ереване рассчитывают на естественное развитие событий, как например, постепенную ориентацию Армении на Запад.
— По мнению ведущих экспертов по Турции, в окружении Эрдогана есть очень влиятельная группа сторонников «Евразийской доктрины» Дугина. Например, советник президента Турции по экономическим вопросам Йигит Булут — ярый сторонник союза с Россией и противник интеграции Турции с ЕС. Насколько вероятно создание более стратегического союза между Турцией и Россией и, что это даст мировой политике, снимет геополитическую напряженность или обострит её?
— Стратегический союз Турции с Россией возможен лишь после выхода Анкары из НАТО. Но такого, несмотря на конфликты Эрдогана с Западом, мы не видим. Стратегическое партнерство – да, оно возможно. Турция — важный рынок сбыта российского газа, продуктов ВПК, крупнейший покупатель российского алюминия и зерна. Россия – главный газовый партнер, «поставщик» туристов, строит для турок первую АЭС и готова защищать турецкое небо системами С-400. Нормальные отношения двух государств положительно сказываются на экономике и безопасности двух государств. На региональном уровне высокий уровень контактов позволяет сгладить противоречия по Грузии, Украине и Нагорно-Карабахской проблематике. В мировом же масштабе Анкара и Москва, возможно в альянсе с Тегераном и Пекином составляют мощное ядро, способное ограничить чрезмерные и вредные для глобальной стабильности амбиции США и НАТО.
— Как повлияет создание такого союза между Турцией и Россией на решение карабахской проблемы?
— По большому счету никак не повлияет потому что, как я уже говорил раньше, союз между Россией и Турцией – очень сложнореализуемая задача. К тому же Анкара всегда занимала сторону Баку в карабахской проблеме. Поэтому Россия едва ли будет рассматривать Турцию как необходимого посредника в переговорном процессе. Одна из ролей, какую гипотетически она может сыграть, — надавить на Азербайджан с тем, чтобы вынудить пойти на уступки. В Баку это посчитали предательством братского народа, что однажды заставило Турцию отказаться от ратификации договора с Арменией во время «футбольной дипломатии». Турция могла бы стать частью минского процесса, если бы взяла на себя обязательство, не допускать наступательных операций Азербайджана, но она этого делать не будет, т.к. установление армянского контроля над Карабахом считает оккупацией. Я думаю, решающим будет не союз между Турцией и Россией, а Россией и Азербайджаном. Если эти два процесса удастся совершить синхронно, тогда решение карабахского конфликта на выгодных для Азербайджана условиях вырастут в разы.
Беседовал: Кавказ Омаров
www.novayaepoxa.com
