Редактор
В случае вооруженного столкновения с Турцией в локальной войне за Сирию, шансы Москвы равны нулю
Анализ последних событий в Ливии дает возможность утверждать, что Турция и Россия снова перенесли центр своего противостояния в Сирию.
В Ливии в первой половине 2020 года Турция смогла изменить баланс сил в пользу Правительства национального согласия во главе с Ф. Сараджем, которое считается легитимным временным правительством страны и пользуется поддержкой ООН. Вместе с тем, Турция почувствовала на себе определенное давление со стороны союзников по НАТО, в первую очередь Франции, которая выступает на стороне Х. Хафтара, а также Египта, ОАЭ и России. Париж действует гибридно, практически не афишируя своего участия в ливийской войне, и ожидая, на чью сторону склонятся весы фортуны. Так, под видом обеспечения эмбарго на поставки оружия в Ливию Париж направил к ее берегам боевые корабли из состава своих ВМС.
Анкара также не спешила с активными действиями, просчитывая шаги участников сторон конфликта, однако, увидев французские боевые корабли около Ливии, заявила, что будет жестко отстаивать свои национальные интересы вплоть до применения оружия.
Неопределенность ситуации затягивалась, что вынудило Вашингтон вмешаться. США обнародовали большое количество спутниковых снимков военных баз Х. Хафтара, на которых видно, что Россия активно перекидывала в Ливию силами своих ВКС боевую технику и отряды наемников, а Франция фактически пыталась контролировать действия Анкары, и при этом закрывала глаза на игры Москвы. И даже больше, Госдепартамент США передал Х. Хафтару сообщение о готовности ввести персональные санкции, если он продолжит блокировать с помощью наемников экспорт нефти из крупнейшего ливийского нефтяного месторождения аш-Шарара. Вряд ли угроза санкций против лидера Ливийской национальной армии (ЛНА) сыграла решающую роль в дальнейшем развитии событий, но другие стороны конфликта сразу поняли, на чьей стороне Вашингтон и кого он будет поддерживать. В Париже сигнал восприняли правильно и сразу отозвали свой флот от берегов Ливии.
Справка:
Согласно информации французского военного ведомства, для контроля за соблюдением эмбарго ООН на поставки оружия в Ливию Франция дала согласие на участие своих ВМС в операции НАТО Sea Guardian. 10 июня с. г. турецкое судно у побережья Ливии отказалось выполнить распоряжение фрегата Courbet ВМС Франции «о проведении досмотра груза». Во время уклонения от досмотра военные корабли ВМС Турции «взяли на прицел» французский фрегат с помощью радарной системы наведения ракетного оружия. В Париже инцидент оценили, «как исключительно враждебный и агрессивный шаг» со стороны Турции. Анкара отвергла обвинения и подчеркнула, что турецкие корабли включили свои радары «с целью наблюдения за французским фрегатом, который опасно маневрировал».
Москва также полностью провалила свои планы в отношении Ливии и даже довольно значительная военная помощь силам Х. Хафтара и наемники ЧВК «Вагнера» не смогли склонить чашу весов в ее пользу. Фактически России «нечего ловить» в Ливии и она снова возвращается в Сирию с намерением решить проблему Идлиба. Это очевидная реакция на ее военное поражение в Ливии, которое было обусловлено, среди прочего, крайне сложным боевым обеспечением российских «ихтамнетов» и потерями, которые они постоянно несли.
Наверное предвидя бесполезность и бесперспективность своего участия в ливийской войне, еще 29 мая с. г. В. Путин приказал расширить российские военные базы в Сирии, увеличив их площадь и недвижимое имущество на суше и на море. Далее Москва формально предложила провести переговоры с правительством Сирии, но учитывая, что это правительство на сегодня полностью зависит от внешних сил, в частности от Кремля, их результаты легко предсказуемы. К тому же, используя в своих интересах факт перемирия, Москва усилила свою военную группировку в Сирии.
Часть «вагнеровцев» была передислоцирована из Ливии в Сирию под аккомпанемент российских средств массовой информации о том, «что Турция провоцирует Россию на активные действия в Сирии». Но они ни словом не упомянули о двух провалившихся наступлениях асадовско-российских войск в Северной Латакии. Российские наемники понесли потери, но так и не смогли прорвать фронт в районе аль-Хаддада в южной части Идлиба.
Таким образом, ситуация в Ливии в определенной степени остается еще более неопределенной, поэтому Анкара посчитала необходимым переключиться на Сирию, где Москва, используя перемирие, достаточно активно готовится к расширению зоны боевых действий.
В конце июля–начале августа с. г. войска Б. Асада и российские наемники попытались провести несколько операций против протурецких формирований в Идлибе и Северной Латакии. Протурецкие силы отбили все атаки на свои позиции. В городе Кинсабба было зафиксированы российские вертолеты, прибывшие для эвакуации раненых наемников. Другим направлением активных действий наемников была южная часть провинции Идлиб (город аль-Баб), в районе проведения турецкими силами операции «Щит Евфрата». Из-за действий пророссийских наемников Анкара решила отказаться от совместного патрулирования районов, закрепленных в договоренностях между Анкарой и Москвой. Планы были раскрыты и по формированием Б. Асада были нанесены предупредительные удары. Действия России побудили Анкару усилить свою группировку бронетехникой и ударными БПЛА.
В течение второй недели августа с. г. турецкие войска на достигнутых рубежах установили два опорных пункта (так называемые пункты наблюдения, а фактически усиленные блокпосты) в Латакии (район аль-Хаддада) и рядом с Тель-Арком. Новые позиции турецких сил существенно сузили зону действий для путинских наемников и асадовских формирований. Кстати, за последние 6 месяцев Турция расширила сеть опорных пунктов с 17 до 55. За полгода Анкара перебросила в Сирию (в провинции Латакия и Идлиб) около 10 тыс. военнослужащих и более 5 тыс. единиц современной бронетехники, общая численность которой достигла 9 тысяч. Количество БПЛА выросло вдвое.
Иностранные корреспонденты зафиксировали новые танковые колонны в приграничных с Турцией районах Сирии, что позволяет сделать предварительные выводы о подготовке к расширению операции «Щит Евфрата». Отмечается также достаточно активная деятельность турецких БПЛА, контролирующих ситуацию и все перемещения в зоне.
Справка:
Турецкий ВПК разработал и начал выпускать ударные дроны нового поколения Aksungur («Кречет»), которые способны действовать в паре, под руководством всего двух операторов. Дрон может снаряжаться пулеметом или гранатометом, кроме того может нести авиабомбы малого калибра.
На финальной стадии испытаний находится новый тяжелый ударный беспилотник Akinci, который пополнит арсенал тяжелых БПЛА, типа Bayraktar ТВ2 и Anka. Новый беспилотник по своим характеристикам не уступает американскому ударному БПЛА MQ-9 Rеаper. Он способен нести ракеты и авиабомбы общим весом 1300 кг, максимальная высота полета составляет 12 км, время нахождения в воздухе достигает 24 часов. Дрон может осуществлять взлет и посадку в почти полностью автономном режиме. БПЛА Akinci оснащен украинскими двигателями мощностью 900 лс.
Турция сегодня является третьей страной в мире, способной разрабатывать и вооружать свои подразделения тяжелыми ударными БПЛА. Также стало известно о развертывании в зоне конфликта новой турецкой системы радиоэлектронной борьбы Koral.
Справка:
Система радиоэлектронной борьбы (РЭБ) Koral разработана компанией Aselsan и первый ее комплект официально поступил на вооружение в феврале 2015 года. В дальнейшем комплексы РЭБ были развернуты в районе турецко-сирийской границы. Комплекс Koral состоит из 4-х станций радиотехнической разведки и одной станции постановки активных радиоэлектронных помех и способен обнаруживать работу различных радиоэлектронных средств. Радиоэлектронные помехи, которые создает станция, способны блокировать работу РЛС противника и посылать ложную информацию как о реальных, так и о ложных целях. Главной задачей комплекса Koral является подавление авиационных бортовых РЛС и РЛС бокового обзора самолетов-разведчиков противника, РЛС российских зенитно-ракетных комплексов типа С-300 и С-400 на большом расстоянии.
Развертывание Koral в зоне активных боевых действий вокруг Идлиба преследует цель:
• во-первых — подавления систем связи между частями и подразделениями сирийской армии;
• во-вторых — создания благоприятных условий для действий своей авиации, снижения вероятности ее обнаружения и поражения.
Таким образом, Турция сосредоточила в Идлибе ударную группировку и развернула сеть опорных пунктов, что позволяет поддерживать стабильность восточного фронта и прикрывать северную часть Идлиба и часть трассы М-4 с юга.
Понятно, что активизация боевых действий со стороны войск Б. Асада и пророссийских формирований при поддержке наемников ЧВК «Вагнера» с целью разблокирования трассы М-4 снова приведет к непосредственному соприкосновению интересов Анкары и Москвы. С большой степенью вероятности можно прогнозировать, что это повлияет и на ситуацию в Ливии, где противники Р. Эрдогана видят возможность создания в Идлибе дополнительных трудностей для Турции. Дамаск уже дал понять, что готов к силовым решениям с целью установления контроля над всей территорией Сирии.
Сейчас очевидно, что начинается новая фаза войны за Идлиб, вопрос только в том, когда и при каких условиях это будет происходить. Россия имеет определенное преимущество — она может выбрать удобное для этого время и условия. Для нее уже ясно, что Турция в любом случае не будет соблюдать московских договоренностей. В случае вооруженного столкновения с Турцией в локальной войне за Сирию (и за Идлиб, в частности), шансы Москвы равны нулю. Более интересно то, что будет с Россией после ее военного поражения.
По сообщению офиса по связям с общественностью администрации президента Турции, Р. Эрдоган провел телефонный разговор с председателем Европейского совета Ш. Мишелем, во время которого стороны обсудили ситуацию в регионе с акцентом на события в Восточном Средиземноморье. Турецкий президент подчеркнул, что Анкара выступает за разработку формулы, которая устраивала бы все страны Восточного Средиземноморья и отстаивала интересы каждой из них. При этом он подчеркнул, что Турция и в дальнейшем будет отстаивать свои интересы в регионе, если они будут игнорироваться.
Жесткая позиция Анкары в отстаивании своих национальных интересов вызывает противодействие со стороны стран Ближневосточного региона. Так, в силу определенных причин, связанных с деятельностью наследных принцев Саудовской Аравии и их внутренней борьбой за сферы влияния, роль Королевства Саудовская Аравия в регионе в значительной степени пошатнулась, чем быстро воспользовались Объединенные Арабские Эмираты. Абу-Даби стали вести самостоятельную политику в Йемене, Сирии и Ливии. ОАЭ надеются привлечь сирийские вооруженные силы к решению конфликта в Ливии, где они поддерживают ЛНА маршала Х. Хафтара. Считается, что корни соперничества между ОАЭ и Турцией кроются не столько в месторождениях энергоносителей Средиземноморья и Ближнего Востока, сколько в возможности «открыть и контролировать ворота» в Африку, которая является крупнейшим мусульманским континентом. Следует ожидать, что в будущем это соперничество только обострится.
Не менее амбициозной является и политика Турции на Ближнем Востоке, где она борется за место регионального лидера. Анкара активно пытается контролировать Дамаск для решения «курдского вопроса» около своих границ, причем за счет Сирии.
Таким образом, противостояние между Анкарой и Москвой снова переместилось в Сирию, поскольку Москва практически потеряла шансы повлиять на развитие ситуации в Ливии. Более того, действия Москвы вынудят Анкару расширить зону проведения операции «Щит Евфрата». Тем самым Турция усиливает международную изоляцию России, особенно после размещения своего контингента в Азербайджане.
Вадим Волохов, аналитик украинского мозгового центра Борисфен Интел
На фото:
www.novayaepoxa.com
