От VII Саммита Тюркского Кенеша до турецкой операции в Сирии: что происходит в Евразии?

На вопросы Novayaepoxa.Com — Новая Эпоха отвечает известный казахстанский эксперт Замир Каражанов:

— Замир бей, вчера в Баку завершился VII Саммит Тюркоязычных стран. В конце Саммита главы государств единогласно выбрали экс-президента Казахстана Нурсултана Назарбаева Почетным председателем Тюркского совета. Что можете сказать по этому поводу?

— В отличие от других участников Тюркского совета, Нурсултан Назарбаев не является действующим главой государства. Его участие в Совете оказывалось под сомнением. Почётный статус как раз даёт ему право в будущем принимать участие в Совете на равных с главами государств. Сам этот факт только говорит о том, что Назарбаев сохраняет влияние за пределами Казахстана в условиях транзита власти в стране.

— Удалось ли тюркским странам сблизить свои геополитические позиции для создания в будущем полноценного политического, экономического и даже военного блока?

— Что касается сближения тюркоязычных стран, то очевидно, что возможности для этого имеются. В 2018 году была принята Концепция интеграции тюркского мира, а на прошедшем в Баку Совете предложили подготовить документ «Тюркское видение — 2040». Если первый документ нацелен на углубление сотрудничества в разных сферах между странами, то второй призван определить их ориентиры развития в будущем. Кроме того с подачи Нурсултана Назарбаева прозвучало предложение создать на платформе Совета полноценную Организацию. А это значит, что на смену формату «встречи без галстуков» глав государств придут структурированные отношения между тюркоязычными странами. Такое решение не только усилит статус, но и позволит лучше координировать действия на внешней арене. Кроме того, на последнем заседании Совета состав участников пополнился Узбекистаном. Сам факт говорит о воссоединении тюркоязычной семьи. Этому процессу способствуют отсутсвие политических разногласий и достаточно приемлемый уровень доверия между государствами. Но стоит учитывать, что странам в большой семье уготована разная роль. Например, Анкара желает закрепить за собой статус лидера, чему способствует её политический, военный и экономический потенциал. Турция будет добиваться лояльности и понимания со стороны партнёров. Казахстан, Азербайджан и в перспективе Узбекистан также будут бороться за «место под солнцем». Если говорить об экономической сфере, то ситуация пока выглядит не столь радужной. Торговый оборот и взаимные инвестиции между тюркоязычными странами не отвечают их экономическим возможностям. Можно конечно сказать, что лучше положение у Анкары, которая является для остальных государств крупным торговым и деловым партнёром. Но доля тюркоязычных стран в совокупном товарообороте Турции остаётся незначительной. Подобное положение понимают элиты. Поэтому принимаются документы, направленные на углубление экономического сотрудничества. Не менее интересная картина складывается в оборонительной области. Турция оказывает содействие партнёрам в военно-технической сфере, в подготовке офицерского состава. Но есть и нюансы. Тюркские страны оказались на разных скамейках. Турция состоит в НАТО, а Казахстан и Кыргызстан в ОДКБ. В случае обострения геополитической борьбы в Евразии, они могут оказаться по разные стороны барикад. А потому в военной сфере странам не помешало бы выработать правила поведения на случай форс-мажорной ситуации.

— Турция проводит военную операцию на севере Сирии с целью обезопасить свои южные границы от террористов. Отношение на турецкую операцию во всем мире неоднозначное. Запад откровенно оказывает давление на Турцию, чтобы заставить Анкару остановить операцию, а Россия пока хранит свое молчание. По-вашему, удастся ли Эрдогану провести эту операцию до победного конца?

— Турция стремится отстоять свое суверенное право, что мы видели по ситуации с закупкой систем ПВО российского производства. Точно такую же позицию руководство страны будет занимать по Сирии. Несмотря на давление со стороны партнёров по НАТО, Анкара предприняла заграничную военную кампанию. Впрочем, это не прецедент. Турецкие военные уже проводили рейды в Ираке. Тогда, как и сейчас, попытки оказать давление на Анкару не давали желаемого результата. Что касается «победного конца», то стоит определиться с конечными целями операции. В Ираке задача сводилась к уничтожению инфраструктуры Рабочей партии Курдистана (РПК). В Сирии Анкара пытается создать «буферную зону», чтобы снизить исходящую от РПК угрозу. Подобная задача не ограничивается военной кампанией, т.к. предполагает расселение на приграничной территории сирийских беженцев, которые сейчас находятся в Турции. Такое решение должно изменить этнический состав на севере Сирии, что ослабит позиции РПК, которая набирает сторонников из числа курдского населения. С другой стороны, может спровоцировать напряжённость. Поскольку в Сирии разные религиозные и этнические группы не «смешивались» и проживали в своих исторических районах. У турецкого плана есть много нюансов. Например, беженцев не переселяют в зону конфликта. А значит, необходимо не только уничтожить курдских боевиков, но и обеспечить стабильность на новых территориях. Пока же такая задача усложняется решением Дамаска оказать поддержку курдским силам самообороны. Но в игру могут вступить и новые силы.

— Позиция руководства Туркменистана в вопросе интеграции Тюркского мира всегда удивляет. Бердымухамедов постоянно игнорирует встречи и Саммиты глав государств Тюркского мира. С чем по-вашему это связано? Что заставляет туркменского лидера относиться к Тюркскому Кенешу с предостережением?

— Проблема не только в политическом доверии к Тюркскому Кенешу. Туркменистан напоминает картину Малевича «Черный квадрат». Из страны поступает противоречивая информация ввиду закрытости режима. По данным МВФ (который использует официальную статистику, — ред.) экономика Туркменистана бурно растёт, в 2018 году рост ВВП составил 6,2%, что выше показателей соседей. В тоже время поступает информация о дефиците продуктов в магазинах. В обзоре Всемирного банка говорится о сильном административном контроле и большой роли государства в жизни экономики. Но в тени большого дерева ничего не растёт! Нет развитых рыночных механизмов. Драйвером роста экономики выступает нефтегазовый сектор, на который приходится основной приток иностранных инвестиций. Учитывая это обстоятельство, у правительства нет стимула развивать малый и средний бизнес, снижать долю госкомпаний. Очевидно, что проблема не только в доверии или недоверии к Тюркскому кенешу, а в ограниченных запросах Туркменистана. Нет стимула развивать сотрудничество с зарубежными партнёрами, поощрять приток инвестиции. Всё ограничивается экспортом энергоресурсов, объёмами поставок природного газа. Может ли эту потребность удовлетворить тюркоязычные страны? Большинство из них сами богаты газом и нефтью, являются конкурентом Туркменистана. Единственным крупным потребителем может стать Турция. Но власти этой страны сейчас сотрудничают с Россией и к тому же проводят политику диверсификацию поставок энергоносителей. Возможно, суммируя все эти обстоятельства, Туркменистан больше заинтересовал проект ТАПИ (газопровод соединяющий Туркменистан, Афганистан, Пакистан и Индию, — ред.).

— В экспертном сообществе бытует такое мнение, что Москва против турецкой операции в Сирии, поэтому и подстрекает Асада идти против турецкой армии и его руками спасает курдских террористов, которые под страхом турецкой операции ищут надежный приют, где бы можно было спрятаться и спасаться. Курдская проблема может превратиться в яблоко раздора между Россией и Турцией?

— Курдская проблема уже стала яблоком раздора между Западом и Турцией, и конечно она может обострить противоречия между Анкарой и Москвой. У России есть обязательства перед Сирией в вопросах безопасности, а раз так, то она может оказаться перед непростым выбором. С другой стороны, есть и точки соприкосновения. Турецкие власти не ставят перед собой цель оккупировать приграничные районы Сирии или разделить соседнее государство. И здесь позиции у Анкары и Москвы не расходятся. Тем более, если верить турецкой стороне, в данный момент между двумя странами идут консультации.

Беседовал: Кавказ Омаров