Харун Сидоров: «Если Турция займет жесткую позицию, то Россия из-за Идлиба не разрушит с ней партнерство»

О ситуации вокруг Идлиба, тегеранского саммита и возможного провала астанинского формата рассказал Novayaepoxa.Com эксперт по Ближнему Востоку Харун Сидоров.

— Как вы оцениваете итоги тегеранского саммита? Почему стороны не смогли договорится?

— На Тегеранском саммите не удалось достигнуть консенсуса по вопросу Идлиба. По крайней мере, так это выглядело, судя по обмену репликами между Эрдоганом и Путиным по этому вопросу. В пользу этого говорит также и достаточно жесткая риторика турецких лидеров и официальных СМИ, сообщения о вводе дополнительных турецких сил в регион уже после саммита. Насколько это соотносится с возможными закулисными договоренностями и имеются ли таковые, пока сказать сложно, но если судить по видимым фактам, складывается именно такое впечатление

— Стоит ожидать, распада астанинского формата, если так будет продолжаться?

— Честно сказать, я считаю форменным издевательством сам разговор об астанинском процессе после того, как были ликвидированы военным путем две зоны деэскалации, гарантированные странами — его патронами: Россией, Ираном и Турцией. Речь идет о Восточной Гуте и Дераа — Каламуне. Декларируемая суть астанинских договоренностей заключалась, во-первых, в перемирии в этих зонах, во-вторых, в обсуждении политического транзита. Последний, однако, был сутью прежде всего Женевского процесса на площадке ООН, в основе которого лежала идея о политическом транзите.

Сейчас мы видим, что одна из сторон всех этих процессов — а именно асадитский режим при поддержке России и Ирана, не собирается соблюдать никакие перемирия, а также слышать не хотят ни о каком транзите. Их цель заявляется открыто и недвусмысленно — восстановление контроля режима над всей территорией Сирии в ее международно признанных границах. Последним шагом к которому должен стать разгром вооруженного сопротивления в Идлибе. То, что Турция на этом фоне говорит о срыве Астанинского процесса, логично. Но не вполне последовательно.

Почему же этого не говорилось, когда ликвидировались зоны деэскалации в Гуте и Дераа, гарантами которых была, в том числе, и Турция? Зачем было подыгрывать торпедированию Россией и асадовским режимом Женевского процесса и участвовать в фарсе в Сочи под названием Конгресс национального примирения, явно организованном Москвой под Дамаск? Хорошо, конечно, если сейчас в Анкаре опомнились, но не поздновато ли?

— По всей видимости Турция не собирается сдавать Идлиб, как это было в Алеппо. Как будет развиваться ситуация дальше?

— Это зависит от принципиальности и твердости Турции, с одной стороны, и адекватности Москвы, с другой. Я, как известно, не испытываю никаких иллюзий в отношении последней, но все же считаю, что если Турция займет жесткую позицию, не только на словах, но и на деле, рисковать конфронтацией и разрушением партнерства с ней из-за какого-то Идлиба Москва не будет. Определенные основания для подобного осторожного оптимизма имеются — поступают сведения и о вводе новых турецких подразделений в Идлиб, и о готовности сил ССА, расположенных на территориях «Щита Евфрата» и «Оливковой ветви» принять участие в его защите.

Если это действительно так, и Турция сдержит свое слово не оставить Идлиб, режим будет вынужден отказаться от своих планов, а Москва и Тегеран не будут рисковать потерей своего партнера из-за небольшого и стратегически малозначимого клочка земли. Если нет, будет очередной трагифарс, когда режим и его союзники устроят очередную кровавую баню под аккомпанемент гневных и пафосных заявлений и осуждений турецких политиков и СМИ. Пока есть осторожные надежды на то, что этого не произойдет, и Анкара не уронит свой авторитет среди тех, кто на нее надеется, окончательно.

Анар Гусейнов