Этнические связи могулов с уйгурами — Исследование
Контакты могулов с уйгурами, т. е. с современным тюркоязычным населением Восточного Туркестана, начались сразу же после монгольского завоевания, когда Кашгария была передана эмирам могульского племени доглат.
Позднее могульскими ханами были подчинены Турфан и Комул (Хами). Часть доглатов, постоянно или в основном находившаяся в Кашгарии, по-видимому, ранее других вступила в этническое взаимодействие с уйгурами и до XVI в. в значительной степени была ассимилирована. За это говорит сообщение Мухаммад Хайдара об утрате могулами своей чистоты и сохранении в районах Турфана и Кашгара всего около 30 000 чистых могулов .
В 1514 г. в Кашгарию вместе с Султан Саид-ханом прибыла новая волна могулов, принадлежавших к разным племенам и выброшенных из Средней Азии и Могулистана совпавшими по времени усилиями шейбанидских узбеков, казахов, киргизов и ойратов.
Таким образом, на территорию Восточного Туркестана в разное время прибыло несколько различных групп могулов. К XX в. процесс ассимиляции могулов уйгурами в основном завершился: осталось лишь несколько групп, происхождение которых может быть увязано с могулами или возведено к ним. К таким группам принадлежат деланы (долоны), нюгейты, ардбюль и хурасан.
Относительно происхождения группы долан известны различные точки зрения: сами доланы возводят себя к могулам (могал), некоторые исследователи считают их потомками киргизов, другие возводят их к казахам, третьи считают их группой уйгурского населения Кашгарии, переселенной на новые места маньчжурской администрацией, четвертые — потомками ойратских войск (гарнизонов), оказавшихся на территории Кашгарии, пятые склоняются в пользу тибетского происхождения доланов, шестые — в пользу древнеуйгурского.
Многообразие этих точек зрения объясняется тем, что в руках исследователей не было каких-либо достоверных свидетельств. Между тем, аймак долан регистрируется для XVII в. в качестве могульского родового подразделения или племени на территории Кашгарии в районе Барчука. Махмуд чорас сообщает, что в 1670 г., «когда (Исмаил-хан и его войско.- В. Ю.) достигли прохода Барчука, [к ним] присоединились аймаки долан и байрин». В дальнейшем доланы фигурируют и в других источниках.
Сам термин долан объясняется по-разному. Возможно сопоставление долан и доглат, которое с фонетической и морфологической стороны особых возражений не вызывает. Возможно также возведение этого термина к мифическому предку киргизов (по-видимому, и могулов) Долону. Однако более правильным, вероятно, следует признать отождествление Э.Р. Тенишевым этнонима долан с монгольским числительным «семь» — долондолан (<долуран), так как «сами доланы ведут свое происхождение от «семи родов» (йэттэ урук)».
Группа нюгейт скорее всего происходит от нойгутов. За это говорит не только фонетическая близость этих двух этнонимов, но и особенности быта нюгейтов, сближающие их с киргизами и могулами.
Группы ардбюль и хурасан, первая из которых проживает в оазисах Кашгара и Аксу, а вторая — «к востоку от Аксу — в оазисах Бай, Куча и частью Курла», и согласно преданию пришла сюда «еще в глубокой древности из Афганистана», по-видимому, также восходят к могулам. Известно, что в XV в. тимурид Султан Абу Саид-мирза «вызвал Юнус-хана из Ирака и Хорасана», поставил его ханом в могульском улусе и отправил в Могулистан, чтобы организовать противодействие Исан-Буга-хану. При этом по владениям тимуридов дважды собирали могулов и передавали их Султан Йунус-хану. По-видимому, потомками этих могулов из Ирана и Ирака и являются группы ардбюль и хурасан в Восточном Туркестане. Названия групп восходят к названиям г. Ардебиль и области Хорасан. Известно также, что г. Аксу в Восточном Туркестане в местных источниках называется и Ардебиль (Эрдбил). По-видимому, второе название городу дали могулы-ардебильцы, пришедшие с Султан Йунус-ханом.
Этнические связи могулов с лобнорцами
Лобнорцы не раз уже привлекали к себе внимание исследователей. Однако до сих пор их происхождение не выяснено, их ведут от монголов или калмаков, от уйгуров-кашгарлыков , от киргизов. В последнее время Э.Р. Тенишевым выдвинута гипотеза «комбинированного» этногенеза лобнорцов, возводящая их к алтайским киргизам, алтайцам, монголам и тяньшанским киргизам, по разному взаимодействовавшим между собой. Под вопросом он отмечает участие в их этногенезе казахов. Путь, который намечает для предков лобнорцев Э.Р. Тенишев, — Южный Алтай, Турфан-Комул, оз. Лобнор. В последнее время лобнорцы, как он отмечает, испытывают влияние уйгуров — вначале южных, теперь — северных. Гипотеза Э.Р. Тенишева, однако, страдает существенным недостатком: она не подтверждается никакими историческими свидетельствами и основывается на рассказах самих лобнорцев о своем происхождении. В их рассказах чувствуется настойчивая попытка ответить на вопрос, волнующий их самих и всех сталкивающихся с ними: чем вызваны их отличия от окружающего населения и кто их предки? Отсюда, по-видимому, и разноречивые предположения, высказывавшиеся иногда в категорической форме: монголы, калмаки, киргизы, казахи, уйгуры. Очень ценными являются собранные Э.Р. Тенишевым сведения по родовому делению лобнорцев. В состав лобнорцев входят следующие родовые подразделения: 1) йалла(р), или йалла, йанлык и йан; 2) джодак, или джудак; 3) калучу(лар), или калучи; 4) каракошунлук (каракошуллук), 5) кундуз (дар), или кумдус, кулдус.
Из этих этнонимов только два — джодак и калучи — имеют, по мнению Э.Р. Тенишева, аналогии: джодак сближается с родом дъыдак южных (чуйских) алтайцев, а калучи с киргизским калча (из галча — ариец, памирец, — В. Ю.) и калча — «иранские кочевые аборигены Коканда». И то, и другое отождествляется со ссылкой на работы В.В. Бартольда. Помимо этого, высказывается предположение о заманчивости сближения термина калучи с термином халадж, чему, однако, препятствуют исторические известия о халаджах: «Уже в Х в. халаджи жили на западе — в южной части Афганистана» .
Между тем, калучи известны в истории народов Центральной Азии. Как уже говорилось выше, они, по сообщению Мухаммад Хайдара, были самым многочисленным племенем могулов. Калучи известны только в составе могулов, и их наличие в составе лобнорцев неоспоримо свидетельствует о происхождении последних от могулов. Остальные родовые подразделения ближайших аналогий в тюрко-монгольской этнонимике не находят. Однако это не может нас смущать, так как родоплеменной состав могулов известен далеко не полностью: прежде всего, неизвестны наименования мелких родоплеменных подразделений.
Из остальных этнонимов джодак, йалла(р) и каракошунлук могут быть объяснены, как имеющие определенное социальное значение. Джодак соответствует слову йавдак. В совр. уйг. языке: йавдак ат — «неоседланная, запасная лошадь», т.е. «другая», «вторая». Отсюда близко уже и к значению «чуждый, не входящий в нашу среду», которое сами лобнорцы придают слову джодак. Слово йалла(р) удовлетворительно объясняется самими лобнорцами как «пришельцы, чужаки». Оно произведено от слова йан — «бок, сторона», хотя лобнорцы пытаются сами произвести его также и от йат — «чужой, посторонний». Слово йан в истории Восточного Туркестана дало несколько образований, имеющих значения социальных терминов. Таково слово йанчи. Имеется еще и термин кара-йанчук, каковым обозначались киргизы и калмаки на службе могульских феодалов в XVII в., т.е. этим термином обозначались чуждые в могульской среде этнические элементы.
Этноним каракошунлук происходит от названия области Кара-Кошун, которая раньше называлась Кара-Курчин . Термин курчин в составе последнего топонима соответствует термину урчин//орчин//hурчин, о котором Бабур писал: «… маленькие области, подчиненные столице какой-нибудь большой области, называются… в Андиджане, Кашгаре и между ними — орчин…» . Среди должностных званий в Могулии известно «Нурчанбеги», которое современным уйгурам уже непонятно. В сводной «Таблице должностей и чинов в Восточном Туркестане», составленной Л.И. Думаном, приводится орчин бек «орцинь бокэ» со значением «десятский» . Курчин, конечно, фонетический вариант слова Нурчин. Именно в последней форме это слово употреблялось в Восточном Туркестане. Выйдя из употребления, оно было заменено более попятным кошун. Употребление звука к, вместо h свидетельствует, по мнению Э.Р. Тенишева, о промежуточном положении, занимаемом лобнорским языком между киргизским, алтайским и казахским. Слово Нурчин долее всего употреблялось именно в официальной терминологии могулов.
Изложенное выше позволяет сделать заключение, что сегодняшние лобнорцы — это потомки могулов, о чем они помнят и сами. С другой стороны, разнобой в показаниях лобнорцев об их предках, по-видимому, объясняется тем, что могулы давно уже исчезли как этнический коллектив. Известные лобнорцам монголы — это ойраты, которых они называют калмак. Однако сами лобнорцы — не монголы и по некоторым лингвистическим и этнографическим признакам стоят близко к киргизам и казахам, почему и их также называют в числе своих предков. Трудно сказать, принимали ли перечисленные народы участие в сложении лобнорцев. Скорее всего правильные воспоминания лобнорцев переплелись с их гипотетическими построениями о собственном происхождении, вызванными к жизни попыткой установить генетическую связь с реально существующими народами.
Нам представляется, что лобнорцы — это прямые потомки могулов, которые в условиях изоляции сумели сохранить свой язык и некоторые этнографические особенности. Как известно, Мухаммад Хайдар сообщал, что в районах Кашгара и Турфана сохранилось в его время около 30 000 могулов, которые сберегли в чистоте особенности могульского быта. Возможно, что лобнорцы — потомки этих могулов.
Источник: Uyghurtoday
Novayaepoxa.Com